Не слушая моей мольбы и объясненій,
Ни жалобъ на судьбу, ни слезныхъ’ увѣреній,
Всѣ преступленія мои пустьстрого взвѣсятъ — И здѣсь меня повѣсятъ."
Смущенъ былъ Благородъ и началъ колебаться.
„Твои сокровища могли откуда взяться?
Ты, прежде, чѣмъ дарить, намъ это объясни."
„Извольтё, государь: въ далекіе тѣ дни,
Въ тѣ дни блаженные, когда я былъ такъ малъ.
Что многаго еще, совсѣмъ не понималъ,,
Отецъ мой уходилъ нерѣдко въ лѣсъ дремучій,
Чтобъ тамъ охотиться. Въ оврагѣ разъ подъ кручей. Среди слежавшагося палаго листа,
Ему блеснула вдругъ сокровищъ красотд. \
Разбойники въ тотъ лѣсъ съ добычею ходили.
Подъ мертвою листвой на время все зарыли И не вернулись взять: ихъ начали ловить,
И, вѣрно, удалось всю щайку перебить.
Открывъ сокровища, гордиться сталъ отецъ И, бѣдный, разума лищился наконецъ.
Мнѣ тяжйо вспоминать, что съ нимъ тогда случилось: Придумалъ ли онъ самъ или ему приснилось.
Но только сталъ мечтать онъ каждый день и чясъ
О томъ о государь, чтобъ съ «трона свергнуть васъ."" „Меня!" воскликнулъ левъ. „Да. Былъ онъ не’одинъ, Съ нимъ были Тигрикъ, Буръ и дядя Изенгринъ. Сокровища они рѣщили раздѣлить, А деньгами народъ несчастный подкупить.
Потомъ низвергнуть васъ,сослать съ семьей въ изгнанье, Устроить изъ звѣрей подкупленныхъ собранье И Бура возвести на королевскій тронъ."
Не слушая моей мольбы и объяснений,
Ни жалоб на судьбу, ни слезных’ уверений,
Все преступления мои пустьстрого взвесят — И здесь меня повесят."
Смущен был Благород и начал колебаться.
„Твои сокровища могли откуда взяться?
Ты, прежде, чем дарить, нам это объясни."
„Извольтё, государь: в далекие те дни,
В те дни блаженные, когда я был так мал.
Что многого еще, совсем не понимал,,
Отец мой уходил нередко в лес дремучий,
Чтоб там охотиться. В овраге раз под кручей. Среди слежавшегося палого листа,
Ему блеснула вдруг сокровищ красотд. \
Разбойники в тот лес с добычею ходили.
Под мертвою листвой на время всё зарыли И не вернулись взять: их начали ловить,
И, верно, удалось всю щайку перебить.
Открыв сокровища, гордиться стал отец И, бедный, разума лищился наконец.
Мне тяжйо вспоминать, что с ним тогда случилось: Придумал ли он сам или ему приснилось.
Но только стал мечтать он каждый день и чяс
О том о государь, чтоб с «трона свергнуть вас."" „Меня!" воскликнул лев. „Да. Был он не’один, С ним были Тигрик, Бур и дядя Изенгрин. Сокровища они рещили разделить, А деньгами народ несчастный подкупить.
Потом низвергнуть вас,сослать с семьей в изгнанье, Устроить из зверей подкупленных собранье И Бура возвести на королевский трон."
