„Полна моя душа на Хитролиса гнѣва,
Взглянувши на мѣшокъ,вздохнула королева.
Зайчиха-мать страдать какъ будетъ неутѣшно! “ „Почтенный Мохоѣдъ," сказадъ король, „поспѣшно, Въ мгновенье отопри подземную тюрьму,
Тамъ Пзенгринъ и Буръ. Къ несчастью моему, Жестокъ я съ ними былъ, пусть извинятъ меня И вольный воздухъ пьютъ, любуясь свѣтомъ дня.
А ты, ничтожнѣйшій “, онъ такъ сказадъ Бэлѳну, „Не мЪгъ придумать ты коварство и измѣну И былъ виновенъ Лишь по глупости своей.
За глупость попостись въ тюрьмѣ и воду пей.“
И, тривою встряхнувъ, король прибавилъ строго: „Теперь достойнаго мы просимъ Реворога
Изъ храбрыхъ рыцарей внушительную рать Немедленно собрать.
Кто жаждетъ подвига, того сюда зови И, съ войскомъ окруживъ усадьбу Мопертви,
Ея хозяина живымъ не выпускайте.
Все можете тамъ сжечь, стрѣляйте, разрушайте. Чтобъ Лиса на землѣ лживымъ я не видалъ. Идите. Я сказалъ. “
„Полна моя душа на Хитролиса гнева,
Взглянувши на мешок,вздохнула королева.
Зайчиха-мать страдать как будет неутешно! “ „Почтенный Мохоед," сказад король, „поспешно, В мгновенье отопри подземную тюрьму,
Там Пзенгрин и Бур. К несчастью моему, Жесток я с ними был, пусть извинят меня И вольный воздух пьют, любуясь светом дня.
А ты, ничтожнейший “, он так сказад Бэлфну, „Не мЪг придумать ты коварство и измену И был виновен Лишь по глупости своей.
За глупость попостись в тюрьме и воду пей.“
И, тривою встряхнув, король прибавил строго: „Теперь достойного мы просим Реворога
Из храбрых рыцарей внушительную рать Немедленно собрать.
Кто жаждет подвига, того сюда зови И, с войском окружив усадьбу Мопертви,
Её хозяина живым не выпускайте.
Всё можете там сжечь, стреляйте, разрушайте. Чтоб Лиса на земле лживым я не видал. Идите. Я сказал. “
