А крышка тяжела и Хитролиса давитъ. ;
„Пожалуй, все онъ съѣстъ, ни капли не оставитъ,"Несчастный думаетъ и шепчетъ: „Тигрикъ,’ братъ, Тебѣ-то хорошо, а у меня горятъ Отъ жажды и языкъ, и губы, даже больно.
Оставь мнѣ молока, вѣдь ты поѣлъ довольно.
И крышка эта мнѣ всѣ лапы отдавила.
Самъ пьешь, а я держи, — ужасно это мило!"
Но Тигрикъ ѣстъ себѣ, какъ будто и не слышитъ. Густое молоко чуть язычкомъ колышетъ.
Подниметъ мордочку и губы облизнетъ.
Вздыхаетъ Хитролисъ, струится градомъ потъ,
И жалкимъ голосомъ кота онъ запросилъ:
„Охъ, братецъ, вылѣзай! Я брошу: нѣту силъ."
На жалобы его ни слова не сказавъ.
Всю морду лирную превкусно облизавъ,
И лапкой мягонькой утерши троекратно,
Рѣшился Тигрикъ лѣзть вонъ изъ ларя обратно.
Но, выходя, такъ хвостъ и лапки сильно вскинулъ. Что на бокъ онъ кувшинъ молочный опрокинулъ.
По злобѣ ль, невзначай — рѣшить здѣсь не легко.
Но только разлилось въ ларѣ все молоко.
Вопль ярости съ трудомъ нашъ Хитролисъ сдержалъ, Но точно всѣ свои движенья разсчиталъ И, злобой мстительной къ, предателю горя,
Онъ крышку опустилъ тяжелаго ларя
Какъ разъ въ тотъ мигъ, когда самъ Тигрикъ внизъ
спускался,
А длинный хвостъ его еще въ ларѣ остался.
Ужасный стукъ и крикъ на весь раздался домъ,
РІ хвостъ отрѣзало, какъ будто топоромъ.
А крышка тяжела и Хитролиса давит. ;
„Пожалуй, всё он съест, ни капли не оставит,"Несчастный думает и шепчет: „Тигрик,’ брат, Тебе-то хорошо, а у меня горят От жажды и язык, и губы, даже больно.
Оставь мне молока, ведь ты поел довольно.
И крышка эта мне все лапы отдавила.
Сам пьешь, а я держи, — ужасно это мило!"
Но Тигрик ест себе, как будто и не слышит. Густое молоко чуть язычком колышет.
Поднимет мордочку и губы облизнет.
Вздыхает Хитролис, струится градом пот,
И жалким голосом кота он запросил:
„Ох, братец, вылезай! Я брошу: нету сил."
На жалобы его ни слова не сказав.
Всю морду лирную превкусно облизав,
И лапкой мягонькой утерши троекратно,
Решился Тигрик лезть вон из ларя обратно.
Но, выходя, так хвост и лапки сильно вскинул. Что на бок он кувшин молочный опрокинул.
По злобе ль, невзначай — решить здесь не легко.
Но только разлилось в ларе всё молоко.
Вопль ярости с трудом наш Хитролис сдержал, Но точно все свои движенья рассчитал И, злобой мстительной к, предателю горя,
Он крышку опустил тяжелого ларя
Как раз в тот миг, когда сам Тигрик вниз
спускался,
А длинный хвост его еще в ларе остался.
Ужасный стук и крик на весь раздался дом,
РИ хвост отрезало, как будто топором.
