Балъ происходитъ въ лучшемъ залѣ обширнаго дома Человѣка. Это — очень высокая, большая, правильно четырехугольная комната, съ совершенно гладкими бѣлыми стѣнами, такимъ же потолкомъ и свѣтлымъ поломъ. Есть какая то неправильность въ соотношеніи частей, въ размѣрахъ ихъ — такъ двери несоразмѣрно малы сравнительно съ окнами — вслѣдствіе которой залъ производитъ впечатлѣніе странное, нѣсколько раздражающее — чего то дисгармоничнаго, чего то не найденнаго, чего то лишняго, пришедшаго извнѣ. Все полно холодной бѣлизной, и однообразіе ея нарушается только рядомъ оконъ, идущихъ по задней стѣнѣ. Очень высокія, почти до потолка, близко стоящія другъ къ другу, они густо темнѣютъ темнотою ночи: ни одного блика, ни одного свѣтлаго пятнышка не видно въ пустыхъ междурамныхъ провалахъ. Въ обиліи позолоты выражается богатство Человѣка. Золоченые стулья и очень широкія золотыя рамы на картинахъ. Это единственная мебель и единственное украшеніе огромнаго высокаго зала. Освѣщается онъ тремя люстрами въ видѣ обручей, съ рѣдкими, широко разставленными электрическими свѣчами. Очень свѣтло къ потолку; внизу свѣта значительно меньше, такъ что стѣны кажутся сѣроватыми.
Балъ у Человѣка въ полномъ разгарѣ. Играетъ оркестръ изъ трехъ человѣкъ, при чемъ музыканты очень похожи на свои инструменты. Тотъ, что со скрипкой, похожъ на скрипку: тонкая шея, маленькая головка съ хохолкомъ, склоненная на бокъ, нѣсколько изогнутое туловище; на плечѣ, подъ скрипкой, аккуратно разложенъ носовой платокъ. Тотъ, что съ флейтой, похожъ на флейту: очень длинный, очень худой, съ вытянутымъ лицомъ и крѣпко составленными худыми ногами. И тотъ, что съ контрабасомъ, похожъ на контрабасъ: невысокій, съ покатыми плечами, книзу очень толстый, въ широкихъ брюкахъ. Играютъ они
