какое она имеет к своему телу. Она разукрасилась так, чтоб угодить людям, а я не забочусь украсить свою душу, чтоб она угодна была Богу.
Будучи всегда преисполнен умиления, преподобный Памва никогда не смеялся, никогда на лице его не было даже улыбки. Однажды бесы захотели заставить его засмеяться; они привязали веревку к перу и потащили у него перед глазами, словно какую тяжелую кладь, говоря и крича друг другу:
— Помогите! помогите!
Увидев это, отец Памва рассмеялся. Тогда бесы, обрадовавшись, закричали:
— Вот, наконец, Памва засмеялся!
А он возразил им:
— Я не смеялся, а посмеялся над вашей немощью: одного пера поднять не можете!
Бесы убежали пристыженные.
Ученики его рассказывают о нем еще, что он был очень осторожен в разговоре и рассудителен в ответах. Когда его спрашивали о чем-нибудь из Божественного Писания или о каком-либо деле, он не тотчас отвечал, но сначала долго молчал и раздумывал сам с собой, а потом часто говаривал:
— Я не знаю, что ответить на этот вопрос.
И только через три дня или три недели, а иногда и через три месяца он давал ответ на вопрос. Ответы его бывали справедливы и весьма полезны, так как влагались в его разум Божией благодатью. Поэтому все принимали слова из его уст со страхом, как из уст Божиих: Бог говорил его устами.
Во времена этого преподобного были в тех же египетских странах два родные брата, Паисий и Исаия, дети богатых родителей; отец их был известный купец, который ездил с дорогими товарами до самой Испании. Разделивши между собою большое богатство, доставшееся им после смерти их родителей, они сказали друг другу:
— Какую мы выберем себе жизнь? Если будем заниматься торговлей, как наш отец, то кто знает, кому достанутся после нас плоды наших трудов? Да еще придется постоянно бояться, чтоб не попасть в какую беду: разбои, кораблекрушения. Вы-
