им хранителем. В то же время, желая облегчить корабль от излишней тяжести и тем уменьшить угрожавшую опасность, они начали выбрасывать кладь в море. Один Иона оставался праздным; он спустился во внутренность корабля, лег там и крепко заснул.
Между тем пришел к Ионе кормчий и, найдя его спящим среди такой опасности, разбудил его и с ужасом говорил ему:
— Что ты спишь? Встань, воззови к Богу твоему: может быть, Бог вспомнит о нас, и мы не погибнем.
Но буря не утихала, и опасность от нее не уменьшалась. Тогда корабельщики сказали друг другу:
— Пойдем, бросим жребий, чтобы узнать, за кого постигло нас сие бедствие.
Они бросили жребий, и пал жребий на Иону. Тогда спросили его:
— Скажи нам, за что постигло нас сие бедствие? Какое твое занятие, откуда идешь ты, где твоя страна и из какого ты народа?
Иона сказал:
— Я — Евреянин, чту Господа Бога небес, сотворившего море и сушу.
Затем он поведал им о своем преслушании воли Божией и о том, как, согрешив пред Богом, он убоялся и ныне бегает от лица Божия. Услышав сие, корабельщики сильно устрашились и ужаснулись его преступлению Божественной воли, восклицая:
— Зачем ты это сделал?
Несмотря на выпавший на Иону жребий, обрекший его на смерть и на грозящую им гибель, они не захотели исполнить над ним приговора, как по своему человеколюбию, так и по страху пред всемогущим Богом Израилевым, воздвигшим на них бурю за преслушание Ионы. Видя в последнем посланника сего Бога, они стали спрашивать его:
— Что сделать нам с тобою, чтобы море утихло для нас?
Буря же не прекращалась, и волнение становилось всё сильнее. Тогда Иона сказал им:
— Возьмите меня и бросьте в море, и оно утихнет для вас, ибо я знаю, что за меня постигла вас сия великая буря.
Но корабельщики всё еще колебались, видя в Ионе необыкновенного человека и страшась оскорбить в его лице Всемогу-
