вать с великим Евфимием о монастырских делах, эконом поведал преподобному о непослушании Авксентия. Преподобный, призвав Авксентия, сказал ему:
— Послушай нас, чадо, и прими возлагаемое на тебя послушание.
Тот же отвечал:
— Не могу, честны́й отче, — мне препятствуют исполнить это три причины: первая — это то, что я — иноплеменник и не могу говорить на местном языке; вторая — страх греховного падения; третья — что, имея попечение о скоте, я уже не буду в состоянии сидеть в келлии в богомыслии и безмолвствовать.
Великий Евфимий сказал на это:
— Молим Бога, чтобы ты не получил никакого вреда от всего того, ибо Бог знает, что ради страха пред Ним ты служишь рабам Его. Послушай Господа, глаголющего: «сн҃ъ человѣ́ческїй не прїи́де, да послꙋ́жатъ є҆мꙋ̀, но послꙋжи́ти[1] и еще: не и҆щꙋ̀ во́ли моеѧ̀, но во́ли посла́вшаго мѧ̀ ѻ҆ц҃а̀»[2].
Но и после таких увещаний преподобного Авксентий ожесточился и не послушался. Тогда преподобный, разгневавшись, сказал:
— Мы, чадо, советуем тебе, что для тебя полезно, а ты не слушаешь; увидишь, какова награда за неповиновение.
И тотчас Авксентий упал на землю в припадке беснования, трепеща и трясясь; присутствовавшие же отцы просили за него святаго, и тот, едва умоленный, поднял его и, знаменовав знамением креста, исцелил. Пришедши в себя, Авксентий, припав к ногам святаго, просил прощения. Святый сказал ему:
— Послушание есть великая добродетель, ибо Бог послушания требует паче, нежели жертвы; преслушание же соделывает смерть.
Потом, сотворив об Авксентии молитву, преподобный Евфимий благословил его и сказал:
— Сѐ здра́въ є҆сѝ, ктомꙋ̀ не согрѣша́й, да не го́рше тѝ что̀ бꙋ́детъ[3].
После этого Авксентий принял возложенное на него послушание и с усердием стал исполнять его.
