заставить себя уважать Кутузова, что едва въ силахъ сохранить приличіе и показать необходимое почитаніе. Они встрѣтились и понимали другъ друга; всѣ прочіе были обмануты, кромѣ развѣ тѣхъ, коимъ извѣстны были ихъ соотношенія.
Пріѣхалъ графъ Витгеиштейнъ, надменный славою, съ полною самоувѣренностію, въ совершенномъ убѣжденіи, что спасъ Петербургъ и что путь въ Литву проложенъ его побѣдами; въ устахъ его была казнь врагамъ и истребленіе. Кутузовъ зналъ его генералъ-маіоромъ при отступленіи изъ Баваріи, но обстоятельства не допустили тогда открыть въ немъ высокія его дарованія. Онъ желалъ короче узнать его; не боялся его достоинствъ, ибо излишне не допустилъ бы его возвыситься, видѣлъ въ немъ помощника, и если бы потребовали обстоятельства, хотѣлъ противопоставить его кредиту Чичагова, хотѣлъ заставить забыть Барклая де-Толли, которому продолжалъ вредить, сколько возможно. Кутузовъ увидѣлъ графа Витгенштейна и въ четверть часа узналъ его совершенно; получаса и не для Кутузова было бы довольно. Въ разговорѣ съ нимъ о будущей компаніи, узнавъ мнѣніе графа Витгенштейна, Кутузовъ увидѣлъ,
