телей партіи въ преферансъ, сомнительнаго достоинства ужина и отвратительнаго Крымскаго вина.[1]
Не смотря на близость непріятеля, отъ моего полка аванпостовъ не высылалось, и вообще царствовало какое-то затишье, окончательно наводившее тоску на жителя землянки, пріѣхавшаго въ Крымъ ужъ, конечно, не для того, чтобы контролировать раненыхъ артельщиковъ, ѣздить къ Т*** въ Орто-Коралесъ и играть въ ненавистный ералашъ, въ невыносимомъ для меня обществѣ полковыхъ командировъ....
Тутъ кстати сказать нѣсколько словъ объ этомъ генералѣ, фамилія котораго сдѣлалась извѣстною, по случаю жадно читавшихся по всей Россіи первыхъ извѣстій о военныхъ дѣйствіяхъ на Дунаѣ въ 1853 г. Генералъ Ушаков, котораго я помню еще командиромъ Галицкаго егерскаго полка, былъ впослѣдствіи начальникомъ штаба 2-го пѣхотнаго корпуса у генерала Купріянова[2] и,
- ↑ Мнѣ говорили, впрочемъ, что въ началѣ военныхъ дѣйствій въ Крыму можно было имѣть вино очень порядочное, но что запасы его истощились. Я этому не вѣрю, потому что мнѣ не случаюсь пить хорошаго Крымскаго вина, даже въ сентябрѣ 1854 года.Д.
- ↑ Генерала Купріянова я помню съ 1832 года, т. е. онъ тогда уже командовалъ дивизіею и былъ извѣстенъ какъ несправедливый начальникъ: въ 1835 году онъ отличился выходкою, которую я часто вспоминаю, ежедневно приходя въ негодованіе, по случаю отсутствія достоинства, которымъ пользуется (1871 г.) въ Царствѣ Польскомъ гр. N. N., по своей скупости, лживости, пустословію и мелкимъ хитростямъ, которыми онъ, слава Богу, уже давно ничего не достигаетъ.... На международномъ Калишскомъ высочайшемъ смотру 1835 года, генералъ Ѳ. Б.... бывшій тогда генералъ-квартирмейстеромъ дѣйствующей арміи, по свойственной ему суетѣ и страсти вмѣшиваться не въ свое дѣло, подъѣхалъ къ линейнымъ унтеръ-офицерамъ 7-й пѣхотной дивизіи, когда баталіоны уже вводились въ линію, и занялся ровненіемъ ихъ.... Генералъ Купріяновъ, бывшій при этомъ и притомъ будучи не въ духѣ, послѣ проигрыша и ночи, проведенной безъ сна, обратился къ Ѳ. Ѳ. Б...., съ слѣдующей рѣчью, которую и въ то время даже 7-я дивизія съумѣла назвать: «peu parlementaire», а именно: «в. пр—во, я вамъ совѣтую убираться...............»; удивленный, но не смущенный Ѳ. Ѳ. Б...., въ отвѣтъ на это милое привѣтствіе, обратился къ бывшимъ при немъ офицерамъ и сказалъ: «Messieurs, je crois que nous ferions bien fie nous en aller d’ici—n’est ce pas? un peu de galop, messieurs». (Мнѣ кажется, господа, что намъ лучше бы уѣхать отсюда, не правда ли? Двинемтесь галопомъ, господа). Затѣмъ, пришпорилъ лошадь, и пріятныя отношенія между начальникомъ 7-й дивизіи и генералъ-квартирмейстеромъ какъ будто не нарушались. Купріянова, не смотря на старость и увѣчья (онъ лишился ноги подъ Дебречиномъ, во время венгерской кампаніи) не уважаютъ, а государь даже на праздникахъ л.-гв. Финляндскаго
