еще батальонъ Венгерскихъ войскъ. Населеніе встрѣтило ихъ съ сочувствіемъ, доходившимъ до энтузіазма; венгры размѣстили форпосты, живо устроились въ Нагій-Нэмети, направили патрули во всѣ концы, тотчасъ-же приступили къ обѣду и кормежкѣ лошадей, Жители охотно отдавали имъ чуть не послѣднее — Эгла не хотѣла слѣдовать общему примѣру лично отъ себя и рѣшила сначала переговорить съ мужемъ, внушивъ ему то, какъ слѣдуетъ отнестись къ нежданнымъ гостямъ. Но Зонненфельдъ изчезъ изъ дому и нидѣ въ цѣломъ мѣстечкѣ не оказалось возможнымъ найдти его. Страшное подозрѣніе закралось въ душу энтузіастки еврейки…
Настала ночь. Все уснуло въ Нагій-Нэмети, не спала одна Эгла. Она сидѣла на своей постели и безсознательно прислушивалась къ чему-то; ей почему-то казалось, что вотъ—вотъ сейчасъ имѣетъ совершиться что то страшное, ужасное, отвратительное, о чемъ она узнаетъ и услышитъ непремѣнно первою. Такъ прошелъ часъ, другой, третій; наконецъ она задремала, а затѣмъ, сама не замѣчая того, погрузилась въ крѣпкій сонъ.
Разбудили ее ружейные выстрѣлы. На улицѣ было шумно; ржали лошади, трещалъ барабанъ, слышались крики команды. Вскочивъ съ постели, Эгла быстро отворила окно… Пуля ударилась какъ разъ возлѣ нея въ стѣну. Захлопнувъ окно, еврейка потушила въ комнатѣ свѣчу. Она слышала какъ дрались на улицѣ, она поняла сразу, что Австрійскія войска нагрянули внезано на венгровъ и что послѣдніе гибнутъ въ общей сумя-
еще батальон Венгерских войск. Население встретило их с сочувствием, доходившим до энтузиазма; венгры разместили форпосты, живо устроились в Нагий-Нэмети, направили патрули во все концы, тотчас же приступили к обеду и кормежке лошадей, Жители охотно отдавали им чуть не последнее — Эгла не хотела следовать общему примеру лично от себя и решила сначала переговорить с мужем, внушив ему то, как следует отнестись к нежданным гостям. Но Зонненфельд исчез из дому и нигде в целом местечке не оказалось возможным найти его. Страшное подозрение закралось в душу энтузиастки еврейки…
Настала ночь. Всё уснуло в Нагий-Нэмети, не спала одна Эгла. Она сидела на своей постели и бессознательно прислушивалась к чему-то; ей почему-то казалось, что вот-вот сейчас имеет совершиться что то страшное, ужасное, отвратительное, о чём она узнает и услышит непременно первою. Так прошел час, другой, третий; наконец она задремала, а затем, сама не замечая того, погрузилась в крепкий сон.
Разбудили ее ружейные выстрелы. На улице было шумно; ржали лошади, трещал барабан, слышались крики команды. Вскочив с постели, Эгла быстро отворила окно… Пуля ударилась как раз возле неё в стену. Захлопнув окно, еврейка потушила в комнате свечу. Она слышала как дрались на улице, она поняла сразу, что Австрийские войска нагрянули внезано на венгров и что последние гибнут в общей сумя-
