— Считай, что дѣло сдѣлано. По рукамъ!
— Вотъ вамъ рука! А отъ кого долженъ я получать деньги?
— Прямо отъ меня.
— Право это не много! А намъ какъ разъ нужны теперь деньжата. Дѣло въ томъ, что у паши есть хорошенькая дѣвочка, а у ней скоро долженъ родиться ребенокъ… Понимаете?
— Нестоитъ толковать о такой пустяшной суммѣ. Выпьемъ-ка теперь стаканчикъ-другой винца въ компаніи.
Я налилъ вина въ оба стакана и чокнулся съ Кирилой.
— Будьте здоровы и благополучны! — проговорилъ Кирпла и выпивъ вино до послѣдней капли, лихо стукнулъ стаканомъ по столу.
— Послушай Кирила. Знаешь, мнѣ очень въ сущности любопытно было посмотрѣть на тебя вблизи и поговорить съ тобой.
— Ну, что-же ваша милость? Нашли вы во мнѣ, что-нибудь особенное?
— Люди сторонятся отъ тебя, боятся тебя, словно какого оборотня.
— А вы вѣроятно находите, что я — человѣкъ какъ человѣкъ: такъ-же обыкновененъ, такъ-же ничтоженъ и даже такъ-же несчастенъ какъ и многіе другіе.
— Ты-то несчастенъ?
— А вы развѣ можете сказать про себя, что счасливы?
Мы замолчали на минуту.
— Считай, что дело сделано. По рукам!
— Вот вам рука! А от кого должен я получать деньги?
— Прямо от меня.
— Право это не много! А нам как раз нужны теперь деньжата. Дело в том, что у паши есть хорошенькая девочка, а у неё скоро должен родиться ребенок… Понимаете?
— Не стоит толковать о такой пустяшной сумме. Выпьем-ка теперь стаканчик-другой винца в компании.
Я налил вина в оба стакана и чокнулся с Кирилой.
— Будьте здоровы и благополучны! — проговорил Кирпла и выпив вино до последней капли, лихо стукнул стаканом по столу.
— Послушай Кирила. Знаешь, мне очень в сущности любопытно было посмотреть на тебя вблизи и поговорить с тобой.
— Ну, что же ваша милость? Нашли вы во мне, что-нибудь особенное?
— Люди сторонятся от тебя, боятся тебя, словно какого оборотня.
— А вы вероятно находите, что я — человек как человек: так же обыкновенен, так же ничтожен и даже так же несчастен как и многие другие.
— Ты-то несчастен?
— А вы разве можете сказать про себя, что счасливы?
Мы замолчали на минуту.
