полѣзъ съ объятьями къ Ципрѣ, которая сильно отпихнула его.
— Оставь ее въ покоѣ! — Злобно зарычалъ Степанъ.
— Для себя приберегаешь жидовку? Стыдись! — съ хохотомъ закричали парни, и снова полѣзли къ Ципрѣ.
Быстрымъ движеніемъ отстранилъ Степанъ дѣвушку отъ пьяницъ и треснулъ въ грудь ближайшаго изъ нихъ съ такой силой, что тотъ еле устоялъ на ногахъ. Остальные набросились на него, но какъ оказалось справиться со Степаномъ было куда какъ трудно. Началась цѣлая свалка. Направо и налѣво разшвырялъ Степанъ своихъ пьяныхъ противниковъ, а когда замѣтилъ, что съ голыми руками дѣло идетъ не такъ ладно, быстро выдернулъ изъ забора здоровенную палку и лихо началъ ею распоряжаться. Ципра въ ужасѣ и удивленіи смотрѣла въ сторону удалявшейся отъ ея хаты драки. Когда черезъ нѣсколько минутъ Степанъ возвратился съ окровавленной головой, она въ отчаяньи всплеснула руками.
— Господи! Ты раненъ? — закричала она, и принялась торопливо и взволнованно промывать ему пораненную слегка голову холодной водою и перевязывать ее полотномъ…
Съ тѣхъ поръ они вѣчно были вмѣстѣ, красавица еврейка и ея храбрый защитникъ. Вмѣстѣ пришли они разъ и въ лѣсъ съ цѣлью набрать хвороста. День былъ жаркій. На небѣ ни облачка. Ни малѣйшее дуновеніе вѣтра не нарушало того тихаго покоя, въ которомъ стояли деревья. Только
полез с объятьями к Ципре, которая сильно отпихнула его.
— Оставь ее в покое! — Злобно зарычал Степан.
— Для себя приберегаешь жидовку? Стыдись! — с хохотом закричали парни, и снова полезли к Ципре.
Быстрым движением отстранил Степан девушку от пьяниц и треснул в грудь ближайшего из них с такой силой, что тот еле устоял на ногах. Остальные набросились на него, но как оказалось справиться со Степаном было куда как трудно. Началась целая свалка. Направо и налево расшвырял Степан своих пьяных противников, а когда заметил, что с голыми руками дело идет не так ладно, быстро выдернул из забора здоровенную палку и лихо начал ею распоряжаться. Ципра в ужасе и удивлении смотрела в сторону удалявшейся от её хаты драки. Когда через несколько минут Степан возвратился с окровавленной головой, она в отчаянии всплеснула руками.
— Господи! Ты ранен? — закричала она, и принялась торопливо и взволнованно промывать ему пораненную слегка голову холодной водою и перевязывать ее полотном…
С тех пор они вечно были вместе, красавица еврейка и её храбрый защитник. Вместе пришли они раз и в лес с целью набрать хвороста. День был жаркий. На небе ни облачка. Ни малейшее дуновение ветра не нарушало того тихого покоя, в котором стояли деревья. Только
