У меня было желаніе.
Желаніе мое было — бичъ. Бичъ для того, чтобы втыкать въ передокъ карфашки.
Мое желаніе родилось, когда я, выѣздивъ Руслана, катала на немъ фельдшерицу, въ которую была влюблена.
Выѣздить Руслана было трудно: большая побѣда. Тѣломъ къ тѣлу борьба неравная, уже послѣ того, какъ изъ подъ опрокинутой карфашки я выползала на свободу и глядѣла изъ свой канавы съ вожделѣніемъ на покинутую дорогу, съ обидой на упрямаго осла. Онъ же, оборвавъ упряжные ремни, щипалъ и жевалъ сочную траву со степеннымъ благодушіемъ!
Къ заду подойти, и втолкнуть въ оглобли было непріятно: Русланъ охотно брыкался обоими задними копытами вверхъ. Къ мордѣ, и держать за поводъ — безполезно. Русланъ ощеривался и сводилъ на бокъ всю оголенную розовую челюсть съ желтыми еще молодыми зубами, но даже головы не поворачивалъ и выпяливалъ на меня сердито свои глаза съ лиловыми бѣлками.
Тогда-то и начиналась борьба.
У меня было желание.
Желание мое было — бич. Бич для того, чтобы втыкать в передок карфашки.
Мое желание родилось, когда я, выездив Руслана, катала на нём фельдшерицу, в которую была влюблена.
Выездить Руслана было трудно: большая победа. Телом к телу борьба неравная, уже после того, как из под опрокинутой карфашки я выползала на свободу и глядела из свой канавы с вожделением на покинутую дорогу, с обидой на упрямого осла. Он же, оборвав упряжные ремни, щипал и жевал сочную траву со степенным благодушием!
К заду подойти, и втолкнуть в оглобли было неприятно: Руслан охотно брыкался обоими задними копытами вверх. К морде, и держать за повод — бесполезно. Руслан ощеривался и сводил на бок всю оголенную розовую челюсть с желтыми еще молодыми зубами, но даже головы не поворачивал и выпяливал на меня сердито свои глаза с лиловыми белками.
Тогда-то и начиналась борьба.
