Страница:Зиновьева-Аннибал - Трагический зверинец.djvu/229

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана


221
ЧОРТЪ.

Это было внутри. Я не помню громкихъ событій, внѣшнихъ дерзновеній. Просто — изнутри вовнѣ перемѣнился взоръ.

Минутами нападалъ ужасъ.

Володю тоже не щадила. Свалила на него вину за измазанную тетрадь. На чистописаніи — лошадиныя головки, рогатыя, очень непохоже выведенныя кровью. Это мнѣ была мысль и мое было исполненіе.

Володѣ даже не сообщала. Онъ былъ еще глупъ, боялся крови и потому презрѣненъ. Это случилось такъ. Мнѣ вдругъ стало скучно, пока выводила красивыя буковки, такъ скучно, что и надежда всякая пропала — ту скуку ровную сѣрую, плотную, глухую потерять. И сквозь сѣрую глухоту, какъ сквозь сѣрое глухое небо тускло прорѣзались отблески-зарницы…

Это были все они — желанія. Только тоже совсѣмъ безнадежныя, потому что желалось только того, чего нѣтъ. Вотъ такъ, ясно во всей тупости, до слезъ почти ясно сознавалось, что уже ничего не желаю что есть, и только того, чего на свѣтѣ нѣтъ.

Взяла тогда ножичекъ и стала рѣзать руку повыше кисти, гдѣ синія жилки подъ самой кожей. Царапала и жгла боль, я захрипѣла какъ-то противно, испугалась хрипа и бросила ножи-


Тот же текст в современной орфографии

Это было внутри. Я не помню громких событий, внешних дерзновений. Просто — изнутри вовне переменился взор.

Минутами нападал ужас.

Володю тоже не щадила. Свалила на него вину за измазанную тетрадь. На чистописании — лошадиные головки, рогатые, очень непохоже выведенные кровью. Это мне была мысль и мое было исполнение.

Володе даже не сообщала. Он был еще глуп, боялся крови и потому презренен. Это случилось так. Мне вдруг стало скучно, пока выводила красивые буковки, так скучно, что и надежда всякая пропала — ту скуку ровную серую, плотную, глухую потерять. И сквозь серую глухоту, как сквозь серое глухое небо тускло прорезались отблески-зарницы…

Это были всё они — желания. Только тоже совсем безнадежные, потому что желалось только того, чего нет. Вот так, ясно во всей тупости, до слез почти ясно сознавалось, что уже ничего не желаю что есть, и только того, чего на свете нет.

Взяла тогда ножичек и стала резать руку повыше кисти, где синие жилки под самой кожей. Царапала и жгла боль, я захрипела как-то противно, испугалась хрипа и бросила ножи-