тутъ былъ ихъ домъ. Теперь созрѣвали плоды медоваго мѣсяца, а луна была подъ рукой во всей своей многообещающей полнотѣ. Действительно, маленькія утята приготовлялись пробить свою прозрачную скорлупу, и яйца, эти десять сокровищъ дикой утки, утратили уже значеніе интересныхъ неодушевленныхъ предметовъ. Каждое изъ нихъ уже въ зачаточномъ, сонномъ состояніи проявляло черты живой будущей личности.
Маленькая дикая утка лишилась своего друга ранней весной. По крайней мѣрѣ, онъ исчезъ, а такъ какъ местность изобиловала смертельными врагами, то предположеніе о его смерти было болѣе чѣмъ правдоподобно. Все ея вниманіе теперь поглощалось гнѣздомъ и будущимъ потомствомъ, заключеннымъ въ яйцахъ. Всю вторую половину іюня она ихъ особенно берегла, оставляя ежедневно только на самое короткое время, чтобы слетать за кормомъ, предварительно прикрывъ ихъ чучелкой,
тут был их дом. Теперь созревали плоды медового месяца, а луна была под рукой во всей своей многообещающей полноте. Действительно, маленькие утята приготовлялись пробить свою прозрачную скорлупу, и яйца, эти десять сокровищ дикой утки, утратили уже значение интересных неодушевлённых предметов. Каждое из них уже в зачаточном, сонном состоянии проявляло черты живой будущей личности.
Маленькая дикая утка лишилась своего друга ранней весной. По крайней мере, он исчез, а так как местность изобиловала смертельными врагами, то предположение о его смерти было более чем правдоподобно. Всё её внимание теперь поглощалось гнездом и будущим потомством, заключённым в яйцах. Всю вторую половину июня она их особенно берегла, оставляя ежедневно только на самое короткое время, чтобы слетать за кормом, предварительно прикрыв их чучелкой,
