картофель. Въ актѣ было сказано: «непереварившійся картофель». Отсюда въ умѣ сыщика проходитъ слѣдующій рядъ соображеній: убитый ѣлъ картофель, ѣлъ онъ его незадолго до убійства. Трупъ найденъ въ 7 часовъ утра. По мнѣнію врачей, видѣвшихъ состояніе трупа, нанесеніе смертельныхъ ранъ предшествовало не болѣе, какъ за одинъ часъ, въ 6 часовъ; стало быть картофель онъ ѣлъ раньше, а, можетъ быть, и наканунѣ вечеромъ. За разъясненіемъ этихъ вопросовъ, сыщикъ обратился къ врачу, производившему вскрытіе трупа. Врачъ объяснилъ ему, что остатки картофеля свидѣтельствовали, что убитый ѣлъ не жареный картофель, а похлебку изъ него, что закусывалъ онъ не съ вечера, ибо тогда пища успѣла бы перевариться, а очевидно не болѣе, какъ за часъ до убійства. Стало быть, въ 5 часовъ утра. У сыщика уже были въ рукахъ драгоцѣнныя нити. Оставалось только узнать, гдѣ именно послѣдній разъ закусывалъ убитый. Мѣстами такими очевидно могли служить разныя харчевни, постоялые дворы и съѣстныя лавки, гдѣ бѣдному рабочему люду подаютъ завтракъ передъ работой. Для этой цѣли сыщикъ пріобрѣлъ себѣ костюмъ чернорабочаго и рано на зорькѣ сталъ бродить возлѣ того мѣста, гдѣ поднятъ трупъ, отъискивая такую харчевню, «гдѣ бы ему, идя на работу, часовъ въ 5 утра, можно было похлебать горячихъ щей или картофельной похлебки. Не сразу попадаетъ онъ на искомое».
Наконецъ ему удается найти такую харчевню, но ихъ оказывается не одна, а нѣсколько однородныхъ. Сыщикъ начинаетъ чередовать свои посѣщенія утреннихъ завтраковъ, вездѣ «разъискивая своего товарища земляка, съ которымъ они вмѣстѣ пришли въ городъ на работы и который ушелъ разъ въ одно утро, да ужь больше и не возвращался»; при этомъ характерно описывалъ портретъ своего земляка, изучивъ наизусть фотографическую карточку покойнаго. Въ одномъ мѣстѣ завсегдатаи заведенія сказали, что точно былъ одинъ мужичекъ, похожій по примѣтамъ, захаживалъ по утрамъ закусывать, и точно вотъ съ тѣхъ поръ и «сюда глазъ не кажетъ, да только тотъ иначе прозывался». За болѣе подробными свѣдѣніями совѣтовали обратиться къ Ванькѣ Майдану, «евойному пріятелю», обѣщали даже указать на него, когда придетъ въ заведеніе. «Двѣ недѣли путешествовалъ нашъ сыщикъ, одѣтый чуть не въ рубище, ѣлъ отвратительную картофельную похлебку, якшался и братался со всякимъ людомъ и къ концу этого срока
картофель. В акте было сказано: «не переварившийся картофель». Отсюда в уме сыщика проходит следующий ряд соображений: убитый ел картофель, ел он его незадолго до убийства. Труп найден в 7 часов утра. По мнению врачей, видевших состояние трупа, нанесение смертельных ран предшествовало не более, как за один час, в 6 часов; стало быть картофель он ел раньше, а, может быть, и накануне вечером. За разъяснением этих вопросов, сыщик обратился к врачу, производившему вскрытие трупа. Врач объяснил ему, что остатки картофеля свидетельствовали, что убитый ел не жареный картофель, а похлебку из него, что закусывал он не с вечера, ибо тогда пища успела бы перевариться, а очевидно не более, как за час до убийства. Стало быть, в 5 часов утра. У сыщика уже были в руках драгоценные нити. Оставалось только узнать, где именно последний раз закусывал убитый. Местами такими очевидно могли служить разные харчевни, постоялые дворы и съестные лавки, где бедному рабочему люду подают завтрак перед работой. Для этой цели сыщик приобрел себе костюм чернорабочего и рано на зорьке стал бродить возле того места, где поднят труп, отыскивая такую харчевню, «где бы ему, идя на работу, часов в 5 утра, можно было похлебать горячих щей или картофельной похлебки. Не сразу попадает он на искомое».
Наконец ему удается найти такую харчевню, но их оказывается не одна, а несколько однородных. Сыщик начинает чередовать свои посещения утренних завтраков, везде «разыскивая своего товарища земляка, с которым они вместе пришли в город на работы и который ушел раз в одно утро, да уж больше и не возвращался»; при этом характерно описывал портрет своего земляка, изучив наизусть фотографическую карточку покойного. В одном месте завсегдатаи заведения сказали, что точно был один мужичок, похожий по приметам, захаживал по утрам закусывать, и точно вот с тех пор и «сюда глаз не кажет, да только тот иначе прозывался». За более подробными сведениями советовали обратиться к Ваньке Майдану, «евойному приятелю», обещали даже указать на него, когда придет в заведение. «Две недели путешествовал наш сыщик, одетый чуть не в рубище, ел отвратительную картофельную похлебку, якшался и братался со всяким людом и к концу этого срока
