Страница:Исторические этюды русской жизни. Том 3. Язвы Петербурга (1886).djvu/198

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана

шихъ въ заведеніи стѣнныхъ часовъ тяжелую свинцовую гирю, и въ двѣ руки, съ лихорадочной торопливостью, начинаетъ сыпать удары на несчастнаго. Мальчикъ оказался и живучимъ и находчивымъ. Сообразивъ, что защититься онъ не можетъ и его криковъ никто не услышитъ, онъ моментально прикинулся мертвымъ и такъ удачно, что ввелъ въ заблужденіе убійцу и не выдалъ себя даже тогда, когда тотъ снималъ съ него платье. Расправившись съ жертвами, убійца ограбилъ ихъ грошовый гардеробъ, взялъ изъ выручки деньги и скрылся… недалеко и не надолго, впрочемъ: спустя дня два, полиція накрыла его въ одномъ изъ кабаковъ, расположенныхъ на зимней дорогѣ между Петербургомъ и Кронштадтомъ. Оказалось, что преступленіе было давно имъ задумано и совершилъ онъ его по заранѣе предначертанному плану. Можетъ быть, ему удалось-бы даже скрыть свой слѣдъ, еслибы онъ не былъ введенъ въ обманъ сообразительнымъ мальчикомъ.

Разсказанный сейчасъ случай можетъ служить типомъ подобнаго рода убійствъ. Совершенно такимъ-же порядкомъ, при тѣхъ-же условіяхъ и мотивахъ, въ Петербургѣ, въ разное время, было умерщвлено и ограблено нѣсколько дворниковъ, сидѣльцевъ, мелкихъ промышленниковъ и т. под. люда. Варіанты ограничиваются только подробностями, иногда, впрочемъ, весьма своеобразными и любопытными. Такъ, въ 1867 г. случилось въ портерной убійство прикащика и мальчика, совершенно аналогичное съ вышеописаннымъ по замыслу и поведенію преступника, но исполненное орудіемъ, къ которому человѣчество въ мирное время давно уже не прибѣгаетъ для самоистребленія: это былъ старый, ржавый и тупой солдатскій тесакъ, заранѣе купленный убійцей на рынкѣ у старьевщика. Тесакъ, впрочемъ, исправно сослужилъ службу, но когда изуродованныя имъ жертвы лежали уже бездыханными, убійца, неожиданно для себя, испугался своихъ окровавленныхъ рукъ и, ничего не взявъ, опрометью бѣжалъ.

Что касается орудій убійства, то намъ извѣстенъ еще болѣе поразительный случай—убійства голыми руками, да еще слабыми, женскими. Этимъ первобытнымъ способомъ расправилась какъ-то со своей пріятельницей одна кухарка безъ мѣста. Пріятельница тоже была кухарка, но при мѣстѣ. Ночуя у нея, убійца, задумавъ ее ограбить, напала на нее, когда та спала, и стала душить за


Тот же текст в современной орфографии

ших в заведении стенных часов тяжелую свинцовую гирю, и в две руки, с лихорадочной торопливостью, начинает сыпать удары на несчастного. Мальчик оказался и живучим и находчивым. Сообразив, что защититься он не может и его криков никто не услышит, он моментально прикинулся мертвым и так удачно, что ввел в заблуждение убийцу и не выдал себя даже тогда, когда тот снимал с него платье. Расправившись с жертвами, убийца ограбил их грошовый гардероб, взял из выручки деньги и скрылся… недалеко и ненадолго, впрочем: спустя дня два, полиция накрыла его в одном из кабаков, расположенных на зимней дороге между Петербургом и Кронштадтом. Оказалось, что преступление было давно им задумано и совершил он его по заранее предначертанному плану. Может быть, ему удалось бы даже скрыть свой след, если бы он не был введен в обман сообразительным мальчиком.

Рассказанный сейчас случай может служить типом подобного рода убийств. Совершенно таким же порядком, при тех же условиях и мотивах, в Петербурге, в разное время, было умерщвлено и ограблено несколько дворников, сидельцев, мелких промышленников и т. под. люда. Варианты ограничиваются только подробностями, иногда, впрочем, весьма своеобразными и любопытными. Так, в 1867 г. случилось в портерной убийство приказчика и мальчика, совершенно аналогичное с вышеописанным по замыслу и поведению преступника, но исполненное орудием, к которому человечество в мирное время давно уже не прибегает для самоистребления: это был старый, ржавый и тупой солдатский тесак, заранее купленный убийцей на рынке у старьевщика. Тесак, впрочем, исправно сослужил службу, но когда изуродованные им жертвы лежали уже бездыханными, убийца, неожиданно для себя, испугался своих окровавленных рук и, ничего не взяв, опрометью бежал.

Что касается орудий убийства, то нам известен еще более поразительный случай — убийства голыми руками, да еще слабыми, женскими. Этим первобытным способом расправилась как-то со своей приятельницей одна кухарка без места. Приятельница тоже была кухарка, но при месте. Ночуя у неё, убийца, задумав её ограбить, напала на неё, когда та спала, и стала душить за