Страница:Исторические этюды русской жизни. Том 3. Язвы Петербурга (1886).djvu/354

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана

У одного мироваго судьи производился какъ-то безконечный рядъ тяжбъ по взаимнымъ обидамъ между акушеркой — матерью семейства и ея сосѣдкой, по квартирамъ, прусской подданной. Сосѣдки изъ-за чего-то не поладили и между ними началась неустанная бабья война. Акушерка, при содѣйствіи няньки своихъ дѣтей и сихъ послѣднихъ, преслѣдовала прусскую подданную всякими способами, подъ тѣмъ предлогомъ, что она—«женщина сомнительнаго поведенія.» Сидитъ, напр., сія послѣдняя въ своей квартирѣ у открытаго окна, передъ окнами прогуливается нянька акушерки и адресуетъ ей мимическіе знаки оскорбительнаго значенія. Нѣмка требуетъ удалиться отъ ея окна—ей грозятъ кулакомъ. Выходитъ акушерка, дѣлаетъ обидную гримасу въ сторону сосѣдки и замѣчаетъ:

— Неужели намъ смѣетъ кто запретить гулять и смотрѣть? на то есть глаза!—и съ этими словами нагибается и принимаетъ, какъ показали свидѣтели, «въ высшей степени неприличную позу».

Въ эту войну были втянуты и невинныя дѣти акушерки, которыя своими дерзостями довели прусскую подданную до того, что она какъ-то, внѣ себя, выскочила изъ своей квартиры, разбранила ихъ и отколотила.

Нѣкоторыя дамы своей сварливостью и строптивостью составили себѣ даже своеобразную славу. Такою славой въ описываемое время пользовалась г-жа Мессарошъ, интеллигентная дама, которая, имѣя множество гражданскихъ тяжбъ, судилась многократно за оскорбленія словами и дѣйствіемъ разныхъ должностныхъ лицъ при отправленіи ими обязанностей — мировыхъ судей, прокуроровъ, судебныхъ и полицейскихъ приставовъ, и т. д. Неугомонность этой своего рода психопатки заставила власти даже сомнѣваться — въ здравомъ-ли она умѣ?

Впрочемъ, эта черта раздражительной придирчивости, бранчливости и кляузничества—общая не только женщинамъ, но и мужчинамъ безпокойнаго темперамента, и составляла своего рода знаменіе описываемаго времени. Мировой судъ былъ загроможденъ массою вздорныхъ процессовъ, возбужденныхъ мелочными ссорами изъ-за выѣденнаго яйца, взаимными ябедами, обидами и оскорбленіями обывателей всякихъ классовъ—преимущественно-же культурныхъ невысокаго, впрочемъ, полета.


Тот же текст в современной орфографии

У одного мирового судьи производился как-то бесконечный ряд тяжб по взаимным обидам между акушеркой — матерью семейства и её соседкой, по квартирам, прусской подданной. Соседки из-за чего-то не поладили и между ними началась неустанная бабья война. Акушерка, при содействии няньки своих детей и сих последних, преследовала прусскую подданную всякими способами, под тем предлогом, что она — «женщина сомнительного поведения». Сидит, напр., сия последняя в своей квартире у открытого окна, перед окнами прогуливается нянька акушерки и адресует ей мимические знаки оскорбительного значения. Немка требует удалиться от её окна — ей грозят кулаком. Выходит акушерка, делает обидную гримасу в сторону соседки и замечает:

— Неужели нам смеет кто запретить гулять и смотреть? на то есть глаза! — и с этими словами нагибается и принимает, как показали свидетели, «в высшей степени неприличную позу».

В эту войну были втянуты и невинные дети акушерки, которые своими дерзостями довели прусскую подданную до того, что она как-то, вне себя, выскочила из своей квартиры, разбранила их и отколотила.

Некоторые дамы своей сварливостью и строптивостью составили себе даже своеобразную славу. Такою славой в описываемое время пользовалась г-жа Мессарош, интеллигентная дама, которая, имея множество гражданских тяжб, судилась многократно за оскорбления словами и действием разных должностных лиц при отправлении ими обязанностей — мировых судей, прокуроров, судебных и полицейских приставов, и т. д. Неугомонность этой своего рода психопатки заставила власти даже сомневаться — в здравом ли она уме?

Впрочем, эта черта раздражительной придирчивости, бранчливости и кляузничества — общая не только женщинам, но и мужчинам беспокойного темперамента, и составляла своего рода знамение описываемого времени. Мировой суд был загроможден массою вздорных процессов, возбужденных мелочными ссорами из-за выеденного яйца, взаимными ябедами, обидами и оскорблениями обывателей всяких классов — преимущественно же культурных невысокого, впрочем, полета.