Вотъ одно изъ многихъ такого рода печатныхъ обращеній къ филантропамъ, которое мы приводимъ здѣсь буквально:
«Родители, не имѣющіе пріюта и пропитанія, умоляютъ взять на воспитаніе любаго изъ ихъ дѣтей: двухъ мальчиковъ и дѣвочки. Спросить отставнаго унтеръ-офицера такого-то, тамъ-то».
Что касается подкидыванія дѣтей, то оно обыкновенно производится тайно и по одному и тому-же способу, основательно выработанному богатымъ опытомъ и вошедшему какъ-бы въ обычай. Младенецъ, задѣланный въ корзинку и снабженный, для свѣдѣнія тѣхъ, кто сжалится надъ нимъ и подберетъ его, пояснительной цыдулкой: крещенъ или не крещенъ, какъ зовутъ, сколько ему дней отъ рожденія и проч., съ присовокупленіемъ иногда стереотипной, чувствительной просьбы принять его на попеченіе,—приносится къ дверямъ добрыхъ людей, о чемъ они извѣщаются звонкомъ, вслѣдъ за которымъ подкидыватель поспѣшно улетучивается. Добрые люди выходятъ на звонокъ и, при видѣ загадочной корзинки на своемъ порогѣ, «неизвѣстно кѣмъ» оставленной, сразу смекаютъ въ чемъ дѣло. Случается, что добрые люди принимаютъ благосклонно этотъ живой даръ и усыновляютъ несчастнаго подкидыша, а случается, что не оправдываютъ разсчета невѣдомыхъ родильницъ и сдаютъ подброшенныхъ имъ ребятъ полиціи, которая препровождаетъ ихъ въ Воспитательный Домъ.
По сложившейся на этотъ счетъ традиціи, подкидышъ навлекаетъ на мужчину, къ дверямъ котораго онъ подкинутъ, нѣкоторое гривуазное подозрѣніе въ неблагонравіи, въ нарушеніи господней заповѣди, воспрещающей прелюбодѣяніе. Людямъ думается, что въ такихъ случаяхъ происходитъ просто погашеніе счета натурой: человѣкъ согрѣшилъ—ввелъ въ соблазнъ какую-нибудь дѣвственницу, сдѣлалъ ее матерью и безжалостно бросилъ на произволъ судьбы; вотъ теперь плодъ его грѣховности и препровожденъ по принадлежности:—получи, милый другъ, и роспишись! На самомъ дѣлѣ, въ огромномъ большинствѣ случаевъ ничего подобнаго не бываетъ. Чаще всего добрымъ людямъ, которымъ подкидываютъ ребятъ, здѣсь просто—въ чужомъ пиру похмѣлье, и они нерѣдко совершенно искренно не могутъ сказать, даже приблизительно, отъ кого именно эта благодать подослана къ нимъ, въ твердой вѣрѣ на ихъ человѣколюбіе?—Конечно, подкидывающіе знаютъ, кому
Вот одно из многих такого рода печатных обращений к филантропам, которое мы приводим здесь буквально:
«Родители, не имеющие приюта и пропитания, умоляют взять на воспитание любого из их детей: двух мальчиков и девочки. Спросить отставного унтер-офицера такого-то, там-то».
Что касается подкидывания детей, то оно обыкновенно производится тайно и по одному и тому же способу, основательно выработанному богатым опытом и вошедшему как бы в обычай. Младенец, заделанный в корзинку и снабженный, для сведения тех, кто сжалится над ним и подберет его, пояснительной цыдулкой: крещен или не крещен, как зовут, сколько ему дней от рождения и проч., с присовокуплением иногда стереотипной, чувствительной просьбы принять его на попечение, — приносится к дверям добрых людей, о чём они извещаются звонком, вслед за которым подкидыватель поспешно улетучивается. Добрые люди выходят на звонок и, при виде загадочной корзинки на своем пороге, «неизвестно кем» оставленной, сразу смекают в чём дело. Случается, что добрые люди принимают благосклонно этот живой дар и усыновляют несчастного подкидыша, а случается, что не оправдывают расчета неведомых родильниц и сдают подброшенных им ребят полиции, которая препровождает их в Воспитательный Дом.
По сложившейся на этот счет традиции, подкидыш навлекает на мужчину, к дверям которого он подкинут, некоторое гривуазное подозрение в неблагонравии, в нарушении господней заповеди, воспрещающей прелюбодеяние. Людям думается, что в таких случаях происходит просто погашение счета натурой: человек согрешил — ввел в соблазн какую-нибудь девственницу, сделал её матерью и безжалостно бросил на произвол судьбы; вот теперь плод его греховности и препровожден по принадлежности: — получи, милый друг, и распишись! На самом деле, в огромном большинстве случаев ничего подобного не бывает. Чаще всего добрым людям, которым подкидывают ребят, здесь просто — в чужом пиру похмелье, и они нередко совершенно искренно не могут сказать, даже приблизительно, от кого именно эта благодать подослана к ним, в твердой вере на их человеколюбие? — Конечно, подкидывающие знают, кому
