нельзя было дѣлать рва и насыпать вала, были вбиты „забои“ или сваи, коихъ сплошной рядъ назывался частоколомъ или честикомъ [1].
О происхожденіи „городковъ“ въ мѣстномъ населеніи существуетъ даже преданіе, впрочемъ, весьма незамысловатое. По этому преданію, — жилъ, когда то, въ здѣшней сторонѣ разбойникъ Кудеяръ [2], обладавшій несмѣтными богатствами. Этотъ Кудеяръ и построилъ „городки“, а въ нихъ и около нихъ, зарылъ богатые клады. Клады лежатъ тамъ и понынѣ, то въ чугунныхъ котлахъ, прикованныхъ цѣпями къ корнямъ стараго дуба; то въ мѣдныхъ трубахъ, а то и въ деревянныхъ бочкахъ, окованныхъ желѣзными обручами. Въ темныя ночи, на тѣхъ мѣстахъ-гдѣ спрятаны клады, иногда горятъ огни, — какъ будто свѣчка теплится, — а попытки овладѣть зарытыми въ землѣ богатствами всегда кончаются неудачами, потому, что стережетъ клады нечистая сила.... Объ одной изъ такихъ попытокъ
- ↑ Калачевъ „объ Инсарѣ“ Журн. Министр. Народн. Просвѣщ. 1855 года январь.
- ↑ Карамзинъ въ своей Истор. Госуд. Росс. тт VII и IX упоминает о трехъ Кудеярахъ или Кудоярахъ: 1) Кудеярѣ Мурзѣ Крымскомъ; 2) Кудѳярѣ послѣ Астраханскомъ: „.....того лѣта (1533) въ августѣ пріидѣ на Москву изъ Астрахани отъ царя Абдылъ-Рахмана Кудояръ“..., и наконецъ 3) о бояринѣ Кудоярѣ Тишенковѣ или Ратишенковѣ причемъ этотъ послѣдній называется „разбойникомъ“; „...братъ нашъ (Девлетъ-Гирей) сослався съ нашими измѣнники, съ бояры, да пошелъ на нашу землю; а боярѣ наши еще на полѣ прислали съ вѣстью разбойника Кудеяра Ратишенкова“... такъ говорилъ Іоаннъ ІV гонцу Ханскому въ 1574 году. Спрашивается теперь котораго изъ трехъ кудеяровъ можно считать Кудеяромъ Керенского преданія? Ближе другихъ подходитъ послѣдній, т. е. Кудеяръ Ратишенковъ, тѣмъ болѣе, что и годъ подъ которымъ онъ упоминается въ лѣтописи, 1574, соотвѣтствуетъ существованію въ здѣшнихъ мѣстахъ сторожевой линіи.
ему разсмотрѣнію, чтобы въ той стежки лѣсной завалъ видѣть было и беречи токо на крѣпко, чтобъ о причьтѣхъ людей, которые въ проѣздъ учнуть посылатца никакiе люди тою стежкою неѣздили и никто про ту стежку невѣдалъ; да и сторожамъ и которыхъ людей въ проѣздъ учнуть посылать приказывать на крѣпко, чтобъ подлѣ за[сѣкъ] ѣздили лѣсомъ указною стежкою а вновь стежекъ въ засѣкѣ не накладывали [и лѣс]у засѣчнаго не портили“ (Наказъ Инсарскому воеводѣ 7193 года (1685).
