Мильтіада на смерть; но судьи ограничились наложеніемъ большого штрафа, выплаченнаго потомъ сыномъ Мильтіада, Кимономъ. Самъ Мильтіадъ, котораго принесли въ судъ на носилкахъ разбитымъ, скончался отъ своей раны.
Вся исторія похода и процесса Мильтіада очень характерна для аѳинянъ. Мы уже тутъ видимъ ихъ бурный, перемѣнчивый нравъ, ихъ способность внезапно переходить отъ неограниченнаго слѣпого довѣрія къ жестокой расправѣ надъ недавнимъ идоломъ и любимцемъ при первой же его неудачѣ — качество, которое дѣлало такой тяжелой, нерѣдко глубоко-трагичной судьбу тѣхъ, кто служилъ этому народу. Но въ исторіи Мильтіада открывается еще другая темная черта аѳинянъ. Онъ взялъ ихъ картиной эльдорадо, которое имъ предстоитъ завоевать. Возможно, что Мильтіадъ, увлекая аѳинянъ добычей золота, ставилъ своей конечной цѣлью захватъ рудниковъ на островѣ Ѳасосѣ и особенно въ Пангейской горѣ, лежащей противъ Ѳасоса на берегу Ѳракіи. Именно въ эту пору въ Пангеѣ были открыты богатѣйшія залежи драгоцѣннаго металла, и около рѣдкостной мѣстности такъ и кружили разные авантюристы, въ родѣ Гистіея и Аристагора, а также персидскіе командиры, особенно Мардоній. Мильтіаду показался очень удобнымъ моментъ послѣ разгрома персидской эскадры, чтобы пробить аѳинянамъ путь къ золотому краю, а Паросъ долженъ былъ дать средства для организаціи завоеванія.
Вѣрна или нѣть догадка относительно Пангея25, но во всякомъ случаѣ ясно настроеніе аѳинянъ: герои освободительной борьбы на другой день послѣ славной побѣды совершаютъ грабительскій набѣгъ. Впослѣдствіи, въ эпоху великой морской державы, Аѳины не задумывались разорять подчиненные имъ города тяжелыми поборами; къ сожалѣнію, мы не можемъ сказать, что въ этой чертѣ отразилась лишь позднѣйшая порча, и что Аѳины были въ какую-то раннюю пору свободны отъ недостатка капиталистической жадности и склонности къ вымогательству. У этого даровитаго народца все идетъ вмѣстѣ: изобрѣтательность, гибкость, энергія, безстрашіе поразительныя, и рядомъ съ этимъ авантюризмъ, жажда господства надъ другими и неприкрытая погоня за денежнымъ богатствомъ. Или иначе, согласно характеристикѣ Ѳукидида, аѳиняне рождены были для того, чтобы ни себѣ, ни другимъ не давать покоя.
Борьба партій въ Аѳинахъ и возникновеніе военнаго флота. Послѣ смерти Мильтіада борьба партій не стихаетъ, а еще обостряется. Это видно изъ ряда остракизмовъ, которые никогда не были такъ часты, какъ въ этотъ промежутокъ времени26. Одинъ за другимъ подверглись изгнанію сначала Писистратидъ Гиппархъ, потомъ одинъ изъ Алкмеонидовъ и слѣдомъ за нимъ близкій къ Алкмеонидамъ Ксанѳиппъ; наконецъ, нѣсколько времени спустя, Аристидъ, дѣятель, также выдвинувшійся въ союзѣ съ Алкмеонидами. Если присоединить сюда паденіе Филаидовъ въ лицѣ Мильтіада, то окажется, что въ короткій промежутокъ разрушилось вліяніе трехъ крупныхъ родовъ въ Аттикѣ, еще сохранившихъ свое значеніе оть предшествующаго періода господства, аристократіи и правившихъ городомъ по очереди отъ 600 до 483 года. Вѣроятно, всякій разъ, вплоть до послѣдняго остракизма, Аристидова, составлялась коалиція, которая низвергала партію, оставшуюся въ одиночествѣ. Судя по конечному результату, торжеству Ѳемистокла, онъ участвовалъ во всѣхъ коалиціяхъ. Подъ конецъ остались двѣ рѣзко очерченныя партіи, представленныя Аристидомъ и Ѳемистокломъ. Отношенія между ними были необычайно обострены: Аристидъ признался однажды, послѣ ожесточенныхъ дебатовъ въ экклесіи, что для народа нѣть другого спасенія, какъ бросить ихъ обоихъ съ Ѳемистокломъ въ баратронъ, пропасть, куда кидаютъ злодѣевъ и преступниковъ27.
Программу Ѳемистокла мы хорошо знаемъ изъ послѣдующихъ событій: онъ добивался морского вооруженія Аттики, образованія большого морского корпуса, въ который, какъ можно было ожидать, устремятся неимущіе классы, особенно безземельные люди, и въ качествѣ необходимой основы крупнаго военнаго флота — образованія бюджета, постоянной государственной кассы. Вѣроятно, послѣдній пунктъ вызывалъ болѣе всего возраженій въ средѣ садоводовъ, хлѣбопашцевъ, а также ремесленниковъ Аттики; людямъ достатка приходилось платить прямой налогъ, а собранныя суммы должны были пойти на содержаніе неимущихъ, нанятыхъ на государственную службу. Притомъ военный флотъ представлялся еще довольно сомнительнымъ средствомъ обороны, тогда какъ сухопутное гоплитское ополченіе, вооружаемое безъ государственныхъ тратъ и безъ отягощенія страны налогами, показало себя испытанной великолѣпной силой. По этимъ возраженіямъ можно представить себѣ программу Аристида: продолжая политику Клисѳена, онъ защищалъ интересы педіеевъ и діакріевъ противъ параліи.
Хотя мы и согласимся съ Ѳукидидомъ признать геніальную прозорливость Ѳемистокла, однако ясно также, что онъ никогда не добился бы цѣли, если бы не два случайныхъ обстоятельства: открытіе новыхъ серебряныхъ рудниковъ въ Аттикѣ, которое доставило аѳинянамъ бюджетъ помимо необходимости отягощать гражданство налогами, и двукратное жестокое разореніе Аттики персами (въ 480 и 479 гг.), которое обезсилило массу сельскаго населенія и силою вещей заставило ее броситься на морскія предпріятія и корабельную службу. Первое
