Датисъ сдѣлалъ еще попытку обогнуть на корабляхъ Аттику и напасть съ юга на незащищенныя Аѳины; съ одной изъ высотъ какіе-то измѣнники сигнализировали персамъ посредствомъ блестящаго щита; впослѣдствіи говорили, что не безъ участія въ этихъ темныхъ дѣлахъ были Алкмеониды. Но Мильтіадъ предупредилъ планъ Датиса и успѣлъ отвести своихъ гоплитовъ назадъ къ Аѳинамъ; персы доѣхали до гавани Фалера, но, увидавши своихъ побѣдителей, отказались отъ нападенія на Аѳины, и на этомъ кончилась экспедиція.
Геродотъ говоритъ о Мараѳонской битвѣ: «аѳиняне, схватившись въ рукопашной съ варварами, бились достойно удивленія. Вѣдь они первые среди эллиновъ, сколько мы знаемъ, напали на врага бѣговымъ натискомъ (δρόμψ), первые выдержали видъ мидійскаго вооруженія и людей, одѣтыхъ по-мидійски, а до тѣхъ поръ одно имя мидянъ вызывало ужасъ среди эллиновъ» (Μῆδοι называлась у грековъ персидско-азіатская сила вообще). Геродотъ очень хорошо передалъ моральное впечатлѣніе Мароѳонской побѣды: аѳиняне первые не убоялись персовъ и сумѣли показать превосходство греческаго оружія надъ азіатскимъ. Но съ военной точки зрѣнія сужденіе Геродота неудовлетворительно. Его разсказъ о томъ, что аѳиняне пробѣжали 8 стадій, которыя отдѣляли ихъ отъ врага, и, не останавливаясь, напали на персовъ, невозможно принять: на что были бы похожи запыхавшіеся солдаты въ своихъ тяжелыхъ доспѣхахъ, добѣжавшіе до линіи непріятеля разстроенными рядами? Подобный пріемъ составлялъ бы нарушеніе основного правила боя гоплитовъ, внѣдрявшагося не только спартанцамъ, но и всѣмъ другимъ греческимъ ополченцамъ: стоять и двигаться тѣсно сомкнутымъ строемъ. Вѣдь принципъ неразрывности фаланги считался настолько важнымъ, что вошелъ даже въ клятву аѳинскаго гражданина: «не покину сосѣда по строю (τὸν παραστάτην), съ которымъ мнѣ вмѣстѣ идти».
Весь интересъ Мараѳонской битвы заключается въ томъ, что Мильтіадъ сумѣлъ впервые использовать перевѣсъ грековъ въ бою на близкомъ разстояніи. Греческіе гоплиты, латники и копейщики, превосходили вооруженіемъ иранскія и месопотамскія войска, которыя состояли, главнымъ образомъ, изъ стрѣлковъ и конницы. Но въ тактикѣ гоплитовъ былъ свой недостатокъ. Тяжелую фалангу грековъ было не трудно обойти въ открытомъ мѣстѣ, и тогда она становилась безпомощной; персы поэтому искали по возможности равнинъ и старались выманить къ нимъ греческіе отряды. Искусство Мильтіада сказалось въ томъ, что онъ не дался на маневръ персовъ. Его фаланга стояла въ оборонительномъ положеніи у тѣснаго выхода, примыкая боками къ высотамъ; когда потерявшій терпѣніе врагъ бросился на нее, фаланга сдѣлала навстрѣчу короткій разбѣгъ (вотъ и весь δρόμος, восхваленный у Геродота) и обрушилась на персовъ всей силой своихъ несокрушимыхъ рядовъ. Мильтіадъ примѣнилъ тактику единственно правильную при пользованіи стѣною желѣзныхъ неповоротливыхъ воиновъ и вмѣстѣ съ тѣмъ удивительно приспособленную къ естественнымъ условіямъ страны. Онъ открылъ въ Греціи настоящій національный способъ веденія войны.
Персы и Греція послѣ похода 490 года. Мараѳонская битва была крупнымъ пораженіемъ персовъ. Руководители персидской политики, самъ старый царь Дарій и его сотрудники, Мардоній, Артабанъ и др., окружавшіе потомъ его преемника Ксеркса, хорошо поняли, съ какимъ упорнымъ и опаснымъ врагомъ они имѣютъ дѣло. Они пришли къ заключенію, что необходимо вооружить всѣ силы державы, чтобы совладать съ Греціей. Вооруженія персонъ затянулись, тѣмъ болѣе, что имъ пришлось встрѣтиться съ большимъ возстаніемъ въ Египтѣ. Дарій сосредоточила, все вниманіе свое на подавленіи мятежа въ богатѣйшей провинціи имперіи и прекратилъ всякія предпріятія въ области Эгейскаго моря. Послѣ его смерти въ 485 г., сынъ его, Ксерксъ, рѣшилъ одновременно повести войну на обоихъ флангахъ, но въ подготовкѣ новой европейской экспедиціи прошло еще четыре года.
Въ какой мѣрѣ приготовились греки за это время къ неминуемому новому нашествію? Въ Спартѣ внутреннія смуты крайне ослабили политическую предпріимчивость, общины «равныхъ». Замѣнившіе Демарата и Клеомена цари Леотихидъ и Леонидъ были люди малоподвижные и недаровитые. Въ Аѳинахъ, казалось, гораздо больше энергіи. Герой Мараѳона, Мильтіадъ, пріобрѣлъ вліяніе неограниченное. Онъ предложилъ снарядить флотилію на 70 кораблей, дать ему солдатъ и денегъ. Не указывая цѣли своей экспедиціи, онъ только обѣщалъ «доставить аѳинянамъ величайшія богатства, если они за нимъ послѣдуютъ, такъ какъ онъ поведетъ ихъ въ страну, гдѣ они легко добудутъ себѣ массу золота». Со своей эскадрой Мильтіадъ напалъ на островъ Паросъ и потребовалъ съ него контрибуцію въ 100 талантовъ. Паросцы отказали, и Мильтіадъ началъ осаду укрѣпленнаго города. Не добившись ничего, самъ раненый, онъ вернулся домой. Послѣдовала жестокая перемѣна въ настроеніи народа, которой воспользовались политическіе враги Мильтіада; его обвинили «въ обманѣ народа», а во главѣ обвинителей выступилъ Ксанѳиппъ, женатый на племянницѣ Клисѳена Агаристѣ, т.‑е. родственникъ и сторонникъ Алкмеонидовъ. Для рода Алкмеонидовъ, заподозрѣннаго во время кампаніи 490 года, теперь открылся случай поправить свою репутацію нападеніемъ на новаго тиранна Аѳинъ. Противники добивались осужденія
