Ѳивъ. Такимъ образомъ, Спарта въ свою очередь нарушила патріотическія традиціи національной войны, сблизившись съ «измѣннической» ѳиванской общиной. Ѳукидидъ добавляетъ, что спартанцы разсчитывали на группу людей въ Аѳинахъ, которые «готовы были соединиться съ врагомъ, чтобы опрокинуть демократію и помѣшать сооруженію Длинныхъ стѣнъ»30. Это извѣстіе вскрываетъ намъ самое слабое мѣсто тогдашняго положенія Аѳинъ. Консерваторы, побѣжденные въ 462 г., изъ ненависти къ демократіи готовы были на предательство. Въ Аѳинахъ ихъ намѣренія вызвали большую панику, тѣмъ болѣе, что спартанское войско остановилось лагеремъ въ Танагрѣ, на разстояніи всего только одного дня пути отъ Аѳинъ. Чтобы предотвратить соединеніе измѣннической группы съ врагомъ, аѳиняне спѣшно двинули все свое ополченіе вмѣстѣ съ вспомогательными отрядами аргивянъ и ѳессалійцевъ навстрѣчу спартанцамъ. Недовѣріе къ консерваторамъ было такъ велико, что когда появился Кимонъ, считавшійся въ политическомъ изгнаніи, ему не позволили стать въ ряды своей филы.
Битва при Танагрѣ (457 г.) — одно изъ крупнѣйшихъ и упорнѣйшихъ сраженій греческой исторіи. Спартанцы выиграли его, отчасти благодаря измѣнѣ ѳессалійской конницы, но понесли такія большія потери, что не рѣшились напасть на Аѳины, а спѣшно ушли черезъ Истмъ домой. Аѳины находились, однако, въ тяжеломъ положеніи, особенно въ виду вновь созданной спартанцами ѳиванской гегемоніи надъ Беотіей. Произошло примиреніе партій; по предложенію Перикла, Кимона вернули изъ изгнанія и тотчасъ же, въ качествѣ друга спартанцевъ, его отправили въ Спарту для заключенія перемирія. Перемиріе состоялось лишь на срокъ 4 мѣсяцевъ; но аѳиняне воспользовались этимъ временемъ, чтобы разстроить ѳиванскую гегемонію. Аѳинское ополченіе подъ начальствомъ Миронида разбило беотійцевъ при Энофитахъ. Аѳиняне разрушили стѣны Танагры, ближайшаго къ Аттикѣ города, и подчинили себѣ большую часть беотійской территоріи, кромѣ Ѳивъ. Столь рѣшительный и быстрый разгромъ одной изъ самыхъ населенныхъ греческихъ областей можетъ быть объясненъ только крайней неорганизованностью Беотіи.
Беотія до середины V вѣка31. Косность и малоразвитость беотійцевъ вошла у грековъ въ поговорку. Между прочимъ, Беотія была классической страной культа могилъ и почитанія останковъ героевъ и святыхъ. Отсталость страны объясняется ея положеніемъ. Не обладая морскими выѣздами, загороженная отъ моря другими, болѣе предпріимчивыми общинами, Беотія представляла сходство съ Аркадіей. Но, благодаря своимъ равнинамъ, Беотія была несравненно богаче и населеннеѣ, чѣмъ горные кантоны Аркадіи; это страна тучныхъ нивъ и обильныхъ виноградниковъ. Въ старину Беотія обладала, можетъ быть, еще болѣе богатой культурой: около Орхомена, который считался столицей легендарныхъ минійцевъ, населенія догреческой поры, найдены слѣды канализаціонной сѣти; она, вѣроятно, служила осушенію болотъ, получавшихся отъ скопленія воды въ естественной котловинѣ сѣверо-западной Беотіи, а съ другой стороны — поддержанію системы искусственнаго орошенія. Позднѣйшіе поселенцы, т.‑е. историческіе беотійцы, повидимому, утратили тайну древней техники и не умѣли воспользоваться внутреннимъ бассейномъ для дренажа; они запустили опять болото, которое и образовало большое Копаидское озеро. Впрочемъ, и при новыхъ пріемахъ земледѣлія, болѣе пассивныхъ, чѣмъ была работа старины, беотійцы жили недурно, въ большинствѣ составляя классъ среднихъ и мелкихъ землевладѣльцевъ, тотъ самый классъ, отъ имени котораго говоритъ Гесіодъ.
Вслѣдствіе этого Беотія дожила до греко-персидскихъ войнъ въ быту весьма архаичномъ. Во главѣ общинъ остались крупныя фамиліи коневодовъ, выдвинувшіяся своимъ блескомъ въ давнія гомеровскія времена: на праздникѣ Памбеотій они открывали по-старинному состязанія всадниковъ. Эта аристократія, или, по выраженію Ѳукидида, «династіи» (т.‑е. могущественныя фамиліи), была особенно сильна въ самыхъ крупныхъ пунктахъ Беотіи, въ Ѳивахъ, Ѳеспіяхъ, Орхоменѣ. Города эти совсѣмъ не похожи на Коринѳъ, Милетъ или даже Аѳины; это были соединенные замки потомковъ гомеровскаго рыцарства. Господствующій слой не давалъ хода тому многочисленному классу беотійскихъ земледѣльцевъ, которыхъ можно поставить наравнѣ съ геоморами Аттики; вслѣдствіе этого Беотія далеко не успѣла добраться до строя, который въ Аѳинахъ восторжествовалъ уже при Клисѳенѣ; и во время нашествія персовъ въ 480 г., и еще ко времени первой пелопоннесской войны въ странѣ, были порядки, которыхъ Аттика держалась во времена досолоновскія. На круговой порукѣ «династій» отдѣльныхъ городовъ основывался старый малосильный беотійскій союзъ; его слабѣйшей стороной было военное устройство: вѣроятно, не существовало точныхъ и строго соблюдаемыхъ обязательствъ поставки военныхъ контингентовъ отъ отдѣльныхъ общинъ. Оттого старое беотійское ополченіе, плохо сплоченное и мало упражняемое въ совмѣстныхъ маневрахъ, постоянно терпитъ пораженіе отъ аѳинянъ вплоть до своей реформы, когда наступаетъ обратное явленіе (объ этомъ немного ниже).
Лишенная вліянія въ Греціи, Беотія была еще болѣе принижена, когда, съ приближеніемъ персовъ, правящій слой ея общинъ; и особенно ѳиванская аристократія ударилась въ «мидизмъ». Измѣна на-
