шеннолѣтняго царя Плейстоанакта и его руководителя Клеандрида прошла Истмъ, отрѣзала аѳинянъ, запертыхъ у Коринѳскаго залива, и вступила въ Аттику, жестоко опустошая все на своемъ пути. Периклъ спѣшно вернулся изъ Эвбеи, но не рѣшился дать пелопоннесцамъ сраженіе. Однако и спартанцы не продолжали своего наступленія: по причинамъ непонятнымъ они вернулись домой; въ Спартѣ вождей предпріятія обвинили въ подкупѣ, и оба они бѣжали подъ страхомъ смертной казни.
Аѳиняне поспѣшили начать переговоры со Спартой, которые привели къ такъ наз. Тридцатилѣтнему миру (446/5 г.). Всѣ свои вновь пріобрѣтенныя владѣнія на пелопоннесской территоріи, Ахайю и Трёзенъ, а также Мегару, они должны были отдать, и сохранили за собою только Эгину и Навпактъ. Въ остальномъ стороны признали наличныя владѣнія и обязались каждая не принимать въ свои союзъ тѣхъ, кто принадлежитъ къ чужому союзу, а также не оказывать содѣйствія мятежникамъ въ области чуждаго вліянія. Въ договорѣ аѳинская морская держава поставлена была наравнѣ съ пелопоннесскимъ союзомъ; двѣ крупнѣйшія общины Греціи размежевались въ сферахъ своего господства въ качествѣ равноправныхъ силъ. На случай какихъ-либо недоразумѣній договорились не прибѣгать къ оружію въ теченіе тридцатилѣтняго срока, а передавать споръ на рѣшеніе безпристрастнаго суда37. Спарта вполнѣ удовлетворилась устраненіемъ аѳинянъ изъ Пелопоннеса и въ особенности съ Истма; поэтому она готова была предоставить Эвбею собственной участи, хотя въ свое время эвбейскіе рыцари искали спартанской помощи и примкнули къ общему союзу олигархій. Въ свою очередь аѳиняне могли, не нарушая постановленій только что заключеннаго мира, безпрепятственно возстановить въ Эвбеѣ свой прежній авторитетъ, такъ какъ островъ входилъ въ признанную сферу ихъ владычества. Снова на Эвбею переправился Периклъ, покорилъ бунтовавшія общины и посадилъ въ крупнѣйшемъ городѣ острова, Халкидѣ, аѳинскихъ колонистовъ.
Тридцатилѣтній миръ знаменуетъ собою начало паденія аѳинской державы. Аѳины болѣе не могли вернуть себѣ того могущества, которымъ они обладали въ началѣ 50‑хъ годовъ. Это было не только пораженіе собственно аѳинской республики, но также большого союза демократій, сложившагося въ 60‑хъ годахъ и принужденнаго капитулировать передъ таковымъ же союзомъ олигархій. Въ борьбѣ олигархіи обнаружили больше взаимной солидарности, чѣмъ демократіи, которыя въ сущности имѣли значительный численный перевѣсъ людей. Въ свою очередь большее согласіе олигархій объясняется тѣмъ, что ихъ глава и центръ, Спарта, менѣе затрагивала автономію отдѣльныхъ общинъ. Напротивъ, интересы мелкихъ демократій и ихъ вождя, великой демократіи аѳинской, расходились очень замѣтно, такъ какъ у Аѳинъ слишкомъ сильно былъ выраженъ мотивъ централизма, подчиненія себѣ союзниковъ въ торговомъ и часто финансовомъ отношеніи. Мегара должна была очень скоро замѣтить всѣ преимущества своего положенія въ пелопоннесскомъ союзѣ сравнительно съ зависимостью отъ Аѳинъ. Ничѣмъ не сумѣли аѳиняне привлечь на свою сторону широкіе слои Беотіи, а также общины Ахайи. Во внѣшней политикѣ аѳинская демократія не обнаружила широкаго либерализма; сама по себѣ одно изъ самыхъ совершенныхъ созданій политическаго генія грековъ, она не служила притягательнымъ центромъ для другихъ демократій.
Соціальная и финансовая политика Перикла. Вмѣстѣ съ крушеніемъ великой объединительной программы 60‑хъ годовъ потерпѣла уронъ и радикально-демократическая партія. Выдвинутые ею стратеги, Хармантидъ, Миронидъ, Толмидъ, погибли въ войнахъ; еще раньше ушли изъ жизни ея выдающіеся организаторы, Эфіальтъ и Дамонъ; изъ поколѣнія, выступившаго въ 60‑хъ годахъ, остался только Периклъ, и, кажется, у него болѣе не имѣлось способныхъ и энергичныхъ товарищей. Въ виду измѣнившихся обстоятельствъ, Периклъ долженъ былъ приспособиться, пойти на уступки и сокращеніе крупныхъ замысловъ партіи, къ которой онъ принадлежалъ. Въ то же время Периклъ становится все болѣе направителемъ какъ внѣшней, такъ и внутренней политики. Онъ выступилъ опредѣленно иниціаторомъ закона 450 г.; почти несомнѣнна его первенствующая роль въ заключеніи мира съ персами. И, наконецъ, въ событіяхъ 446 г., при столкновеніи со Спартой и устроеніи Тридцатилѣтняго мира, Периклъ былъ главнымъ дѣйствующимъ лицомъ: не даромъ впослѣдствіи сложилась легенда, что онъ именно подкупилъ спартанскихъ вождей, а когда пришлось давать отчетъ народу, скрылъ назначеніе суммы, выплаченной спартанцамъ, и сказалъ таинственно: «это была необходимая выдача»38.
Периклу выпала очень трудная задача: примирить демосъ, ставшій необыкновенно воинственнымъ, съ новымъ положеніемъ, а въ то же время напитать и занять разоренные войной классы общества. Въ аѳинской практикѣ имѣлся цѣлый рядъ средствъ для устроенія неимущихъ гражданъ. Обѣднѣвшіе геоморы охотно шли въ военныя колоніи и тѣснились къ организаціи, выдававшей заморскіе клеры, которые открывали каждому возможность возстановить себѣ хорошій хозяйскій дворъ. Для массы ѳетовъ, преимущественно уходившихъ во флотъ, заработкомъ являлось участіе въ учебной эскадрѣ, которую ежегодно отправляли въ морское плаваніе на сторожевую службу. Множество бѣдныхъ находили себѣ пропитаніе въ качествѣ геліастовъ, присяжныхъ судей, и
