община можетъ осилить. Особенно труденъ вопросъ продовольствованія новаго состава городскихъ жителей, среди которыхъ оказывается много безработныхъ. Выходъ къ морю и подвозъ припасовъ издалека при этихъ условіяхъ необходимъ; отсюда, попытки морской политики у Ѳивъ и неизбѣжная неудача объединенія Аркадіи, такъ какъ область эта не имѣла доступа къ морю.
Опасность полнаго разгрома Спарты повлекла за собой окончательную перемѣну аѳинской политики. Партія Каллистрата добилась теперь отправки военной помощи спартанцамъ подъ начальствомъ лучшаго командира Аѳинъ, Ификрата. Подъ давленіемъ аѳинянъ Эпаминондъ долженъ былъ отступить въ Беотію. Но Истмъ остался въ рукахъ ѳиванцевъ, и ничто не помѣшало Эпаминонду пройти на другой годъ опять въ Пелопоннесъ. При этомъ положеніе Аттики стало чуть ли не хуже, чѣмъ бывало во времена силы пелопоннесскаго союза, когда спартанцы могли безпрепятственно пройти черезъ перешеекъ и задѣть аѳинскую территорію; теперь ѳиванцы, пользуясь той же дорогой въ обратномъ направленіи, доставляли аѳинянамъ еще больше безпокойства, такъ какъ Ѳивы были совсѣмъ близко отъ Аѳинъ.
Одновременно съ пелопоннесской политикой ѳиванцы пробовали расширить свое вліяніе на сѣверъ. Когда опасный для Греціи объединитель, Ясонъ изъ Феръ, былъ убить, ѳиванцы отправили Пелопида на помощь ѳессалійской аристократіи, враждебной тиранну и его наслѣдникамъ. Пелопидъ пытался также распространить вліяніе Ѳивъ изъ Ѳессаліи въ Македонію. Судя по далеко раскинутымъ порученіямъ, исполнявшимся ѳиванскими стратегами и дипломатами, возникшая въ 379 году демократія проявила большую энергію и дѣятельность. Къ сожалѣнію, мы почти ничего не знаемъ о внутренней жизни Ѳивъ за этотъ періодъ, кромѣ нѣсколькихъ анекдотовъ, помѣщенныхъ въ біографіи Пелопида, составленной Плутархомъ. Здѣсь упоминается въ качествѣ соперника Пелопида и Эпаминонда демагогъ Менеклидъ, одинъ изъ заговорщиковъ, совершившихъ вмѣстѣ съ Пелопидомъ переворотъ 379 года. Такъ какъ біографія Пелопида носитъ характеръ узкаго мѣстно-патріотическаго прославленія военнаго героя (Плутархъ — уроженецъ беотійской Херонеи), то она изображаетъ Менеклида развращенной, мелкозавистливой натурой, хотя даже по этому пристрастному изображенію видно, что демагогъ былъ очень даровитымъ человѣкомъ и между прочимъ великолѣпнымъ ораторомъ. Мы узнаемъ только, что послѣ пелопоннесскаго похода 369 г. Менеклидъ призвалъ къ отвѣту Пелопида и Эпаминонда за то, что они незаконно продолжили свое командованіе на 4 мѣсяца, не получивъ уполномоченія отъ народа. Обоимъ командирамъ безъ труда удалось оправдаться, и даже потомъ Пелопидъ въ свою очередь притянулъ на судъ Менеклида и добился осужденія его на тяжелый штрафъ8. Очевидно, въ Ѳивахъ образовалась та же противоположность стратеговъ и демагоговъ, какая была въ Аѳинахъ эпохи Пелопоннесской войны; при отсутствіи демократической практики и строго-конституціонныхъ традицій военные люди, импонируя толпѣ, легко брали верхъ.
Конгрессы грековъ въ Дельфахъ и при персидскомъ дворѣ. Всѣ общины Греціи были затянуты въ междоусобія, но рѣшительнаго перевѣса не имѣла ни одна изъ двухъ большихъ спорившихъ группъ. Положеніе нѣсколько напоминало моментъ 387 г. передъ заключеніемъ Анталкидова мира, и опять для великаго царя открылась возможность вмѣшательства въ споры грековъ. Въ качествѣ дипломатическаго представителя персидскихъ интересовъ въ Грецію явился нѣкто Филискъ, уроженецъ Абидоса у Геллеспонта, получившій отъ сатрапа Аріобарзана порядочную сумму денегъ. Агентъ персидскаго правительства пригласилъ грековъ собраться на конгрессъ въ Дельфы; сюда явились ѳиванцы, спартанцы и члены аѳинскаго союза. Делегаты, какъ говоритъ Ксенофонтъ, вовсе не стали спрашивать бога о способахъ замиренія Греціи, а начали совѣтоваться между собою. Филискъ отъ имени царя потребовалъ, чтобы Мессенія была возвращена Спартѣ, но ѳиванцы не согласились, и конгрессъ разстроился; Филискъ могъ исполнить только часть своего порученія — нанять на персидскую субсидію вспомогательный отрядъ для Спарты.
Ободренные сочувствіемъ великаго царя, спартанцы отправили къ нему въ Сузу посольство, надѣясь получить еще болѣе реальную помощь. Тогда ѳиванцы рѣшили обратиться къ той же инстанціи и послали ко двору Артаксеркса Пелопида. Слѣдомъ за нимъ туда же поѣхали делегаты отъ Аѳинъ, Аркадіи и Элиды. Въ Сузѣ собрался настоящій конгрессъ грековъ, ожидавшій властнаго рѣшенія отъ царя. Теперь уже представители республиканскихъ общинъ не стѣснялись ухаживать за царемъ, принимать его подарки, выпрашивать его милостивое слово по поводу своихъ чисто-греческихъ мѣстныхъ дѣлъ. Пелопидъ усиленно выхвалялъ традиціонныя отношенія Ѳивъ къ персамъ, ихъ всегдашнюю взаимную дружбу и вѣрность ѳиванцевъ царю; изъ двухъ аѳинскихъ пословъ одинъ, Тимагоръ, поддакивалъ Пелопиду и зато получилъ второе мѣсто по степени почета и подарковъ. Когда царь спросилъ ѳиванскаго посла, чего они, собственно, добиваются, Пелопидъ отвѣтилъ: свободы Мессеніи и удаленія аѳинскихъ кораблей (подразумѣвался отказъ Аѳинъ отъ Амфиполя и невмѣшательство аѳинянъ въ дѣла Македоніи). Артаксерксъ охотно согласился вписать въ текстъ договора желанія своихъ друзей, ѳиванцевъ, но когда объ этомъ его
