пріятій, которыя одни потребовали бы для своего осуществленія капиталъ въ 300,000,000 дол. Когда имѣвшагося на лицо капитала оказалось недостаточно, прибѣгли къ займамъ въ Англіи и Голландіи, и легкость, съ которою вначалѣ эти займы заключались въ Лондонѣ и Амстердамѣ, благодаря болѣе высокой нормѣ процентовъ, существовавшей въ Америкѣ, еще болѣе разожгла страсть къ предпріятіямъ.
При этомъ-то положеніи дѣлъ, англійскій банкъ нашелся вынужденнымъ возвысить свой дисконтъ, чтобы остановить перемѣщеніе англійкихъ капиталовъ въ Америку.
Эта мѣра разомъ осадила американскую спекуляцію въ самомъ ея разгарѣ. Всѣ видѣли невозможность окончить и черезъ десять лѣтъ хотя бы только треть начатыхъ желѣзныхъ дорогъ [1] и каналовъ, и такъ какъ одновременно съ этимъ цѣны на хлопокъ пали необычайно низко, то въ торговомъ мірѣ настала реакція, и все это вызвало такую всеобщую панику, что многія фирмы объявили себя несостоятельными. Правда, съ 1818 г. привыкли къ періодическимъ приливамъ и отливамъ, дававшимъ себя чувствовать въ ходѣ торговыхъ дѣлъ въ промежутки отъ 4 до 6 лѣтъ; въ 1821, 1827 и 1834 гг. тоже бывали моменты застоя въ дѣлахъ и приходилось распускать рабочихъ массами. Но никогда еще бѣдствіе не затягивалось долѣе, чѣмъ на какіе нибудь два, три мѣсяца. Обыкновенно кредиторы и должники, утомившись продолжительнымъ застоемъ, вступали между собою въ соглашенія, и дѣловая предпріимчивость затѣмъ пробуждалась съ новою энергіею.
Но теперь застой въ дѣлахъ представлялъ болѣе угрожающіе признаки; онъ принялъ характеръ настоящаго кризиса. Еще болѣе, чѣмъ дѣйствительною нуждою въ деньгахъ и недостаткахъ капиталовъ, стѣсненіе обусловливалось исчезновеніемъ довѣрія, оказывавшимъ свое обычное деморализующее дѣйствіе на общее настроеніе и совершенно подрывавшимъ торговлю: множество солидныхъ димовъ стояло на краю пропасти; денегъ почти нельзя было достать ни подъ какое обезпеченье; орудіе обмѣна, это масло, которымъ смазывается торговая машина, казалась совсѣмъ высохло. Банки прекратили свой дисконтъ. „Съ тѣхъ поръ, какъ Америка сдѣлалась независимой, — такъ гласятъ между прочимъ безотрадныя извѣстія, приходившія изъ Нью-Іорка отъ послѣднихъ чиселъ іюля 1837 г., — не бывало еще такой бѣдственной поры, какъ настоящая. Торговля и ремесла совсѣмъ стали; всякое довѣріе и всякій личный кредитъ прекратились. Тысячи людей бродятъ по улицамъ безъ куска хлѣба, общественныя гулянья и увеселительныя мѣста опустѣли, посѣтители изъ провинціи, ко-
- ↑ Одинъ только штатъ Нью-Іоркъ въ 1836 г. выдалъ концессій на шестьдесятъ новыхъ желѣзнодорожныхъ компаній, требовавшихъ въ общей сложности капиталъ въ 43½ милліона долларовъ.
приятий, которые одни потребовали бы для своего осуществления капитал в 300 000 000 долларов. Когда имевшегося налицо капитала оказалось недостаточно, прибегли к займам в Англии и Голландии, и легкость, с которою вначале эти займы заключались в Лондоне и Амстердаме, благодаря более высокой норме процентов, существовавшей в Америке, еще более разожгла страсть к предприятиям.
При этом-то положении дел Английский банк нашелся вынужденным возвысить свой дисконт, чтобы остановить перемещение английских капиталов в Америку.
Эта мера разом осадила американскую спекуляцию в самом ее разгаре. Все видели невозможность окончить и через десять лет хотя бы только треть начатых железных дорог[1] и каналов, и так как одновременно с этим цены на хлопок пали необычайно низко, то в торговом мире настала реакция, и все это вызвало такую всеобщую панику, что многие фирмы объявили себя несостоятельными. Правда, с 1818 года привыкли к периодическим приливам и отливам, дававшим себя чувствовать в ходе торговых дел в промежутки от четырех до шести лет; в 1821, 1827 и 1834 годах тоже бывали моменты застоя в делах и приходилось распускать рабочих массами. Но никогда еще бедствие не затягивалось долее, чем на какие-нибудь два-три месяца. Обыкновенно кредиторы и должники, утомившись продолжительным застоем, вступали между собою в соглашения, и деловая предприимчивость затем пробуждалась с новою энергиею.
Но теперь застой в делах представлял более угрожающие признаки; он принял характер настоящего кризиса. Еще более чем действительною нуждою в деньгах и недостатках капиталов, стеснение обусловливалось исчезновением доверия, оказывавшим свое обычное деморализующее действие на общее настроение и совершенно подрывавшим торговлю: множество солидных домов стояло на краю пропасти; денег почти нельзя было достать ни под какое обеспечение; орудие обмена, это масло, которым смазывается торговая машина, казалась совсем высохло. Банки прекратили свой дисконт. «С тех пор, как Америка сделалась независимой, — так гласят между прочим безотрадные известия, приходившие из Нью-Йорка от последних чисел июля 1837 года, — не бывало еще такой бедственной поры, как настоящая. Торговля и ремесла совсем стали; всякое доверие и всякий личный кредит прекратились. Тысячи людей бродят по улицам без куска хлеба, общественные гулянья и увеселительные места опустели, посетители из провинции, ко-
- ↑ Один только штат Нью-Йорк в 1836 году выдал концессий на шестьдесят новых железнодорожных компаний, требовавших в общей сложности капитал в 43,5 миллиона долларов.
