изъ самыхъ первыхъ успѣховъ Русскаго оружія въ этой войнѣ, было взятіе крѣпости Сыренска, или Нейшлоса, на берегу Наровы (164), и такимъ образомъ эта рѣка, отъ верховья до устья, стала собственностью Іоанновой державы. Берега Чудскаго озера, или Пейпуса, откуда истекаетъ Нарова, еще издревле принадлежали Россіи, а съ занятіемъ Нарвы и Нейшлоса все водяное сообщеніе отъ рѣки Великой, при которой построенъ Псковъ, вплоть до Финскаго залива, заключалось въ нашихъ предѣлахъ. Покореніе, въ томъ же году, Дерпта (165), нѣкогда Русскаго города Юрьева, основаннаго Ярославомъ I, на впадающей въ Пейпусъ рѣкѣ Эмбахѣ, еще болѣе упрочило за Россіею обладаніе этимъ водоходнымъ путемъ въ Балтійское море.
Завоевавъ Нарву, почти вслѣдъ за утвержденіемъ договора съ Англичанами чрезъ посредство Ченслера, Іоаннъ имѣлъ въ одно и то же время два торговыхъ порта: одинъ въ Бѣломъ, другой въ Балтійскомъ морѣ. Ганзейцы первые начали приходить въ Нарву, а ихъ примѣру послѣдовали и другіе иностранцы. Царь постоянно покровительствовалъ этой торговлѣ, а чиновники и купцы Русскіе привлекали чужеземныхъ гостей ласковымъ обхожденіемъ и гостепріимствомъ (166). Не смотря на всевозможным затрудненія и препятствія со стороны Ливонскихъ рыцарей, особенно же со стороны Швеціи, вооруженною рукою нападавшей на шедшія въ Нарву купеческія суда, торговля въ этомъ городѣ процвѣтала, къ обоюднымъ выгодамъ, почти до самаго 1581 года, когда Шведы не только отняли у Россіи Нарву и почти всѣ другія ея завоеванія въ Эстляндіи и Лифляндіи, но еще и занесли ногу на древнія наши владѣнія, взявъ лежащій противъ Нарвы замокъ Ивангородъ и старинныя крѣпости въ Ижорской землѣ, Ямы и Копорье (167). Все это, по перемирію, заключенному въ 1583 году, на рѣкѣ Плюсѣ, осталось на три года за Швеціею (168); завоеванія въ Лифляндіи еще прежде этого отошли къ Польшѣ (169), и Іоаннъ съ прискорбіемъ долженъ былъ отказаться отъ надежды имѣть торговыя и государственныя сношенія съ остальною Европою путемъ кратчайшимъ и болѣе удобнымъ, нежели черезъ Бѣлое море.
Съ потерею Нарвы и съ упадкомъ Ганзейской торговли, наше
из самых первых успехов русского оружия в этой войне было взятие крепости Сыренска или Нейшлоса на берегу Наровы (164), и таким образом эта река от верховья до устья стала собственностью Иоанновой державы. Берега Чудского озера или Пейпуса, откуда истекает Нарова, еще издревле принадлежали России, а с занятием Нарвы и Нейшлоса все водяное сообщение от реки Великой, при которой построен Псков, вплоть до Финского залива заключалось в наших пределах. Покорение в том же году Дерпта (165), некогда русского города Юрьева, основанного Ярославом I на впадающей в Пейпус реке Эмбахе, еще более упрочило за Россиею обладание этим водоходным путем в Балтийское море.
Завоевав Нарву почти вслед за утверждением договора с англичанами чрез посредство Ченслера, Иоанн имел в одно и то же время два торговых порта: один в Белом, другой в Балтийском море. Ганзейцы первые начали приходить в Нарву, а их примеру последовали и другие иностранцы. Царь постоянно покровительствовал этой торговле, а чиновники и купцы русские привлекали чужеземных гостей ласковым обхождением и гостеприимством (166). Несмотря на всевозможным затруднения и препятствия со стороны ливонских рыцарей, особенно же со стороны Швеции, вооруженною рукою нападавшей на шедшие в Нарву купеческие суда, торговля в этом городе процветала к обоюдным выгодам почти до самого 1581 года, когда шведы не только отняли у России Нарву и почти все другие ее завоевания в Эстляндии и Лифляндии, но еще и занесли ногу на древние наши владения, взяв лежащий против Нарвы замок Ивангород и старинные крепости в Ижорской земле, Ямы и Копорье (167). Все это по перемирию, заключенному в 1583 году на реке Плюсе, осталось на три года за Швециею (168); завоевания в Лифляндии еще прежде этого отошли к Польше (169), и Иоанн с прискорбием должен был отказаться от надежды иметь торговые и государственные сношения с остальною Европою путем кратчайшим и более удобным, нежели через Белое море.
С потерею Нарвы и с упадком ганзейской торговли наше
