тамъ больше знаютъ, кто вы такой, — пожалуй и ограбить могутъ, а здѣсь кому какое до васъ дѣло?
— Ну-ну, ви увсе это изъ вашимъ шуткамъ!.. Нѣтъ, зарьёзно, гасшпада, ѣдемте вмѣсту!.. Веселѣй будетъ!.. И когда-жъ не покойнѣй сидѣть увъ гхарошая вьенская колясшка, чѣмъ трастись на ваше сѣдло?.. Пфе!
— Кто говоритъ! Гораздо покойнѣе, да когда нельзя.
— Ну-ну, гхарашьо! Положишь, вамъ нельзя, согласился онъ съ Ар—зовымъ, и обратился ко мнѣ: — А ви, капитанъ, тоже объязаны развѣ напремѣнно изъ казаками идти?
— Положимъ, что не обязанъ.
— Ну, то поѣдемте вмѣстѣ?
— Благодарю васъ, но я обѣщалъ уже моему товарищу.
— Гм… А можетъ, вашъ товарищъ будетъ заглавный отдавать вамъ назадъ вашево слова?
— Не знаю. Это уже вы у него спросите.
там больше знают, кто вы такой, — пожалуй и ограбить могут, а здесь кому какое до вас дело?
— Ну-ну, ви увсе это из вашим шуткам!.. Нет, зарьёзно, гасшпада, едемте вместу!.. Веселей будет!.. И когда ж не покойней сидеть ув гхарошая вьенская колясшка, чем трастись на ваше седло?.. Пфе!
— Кто говорит! Гораздо покойнее, да когда нельзя.
— Ну-ну, гхарашьо! Положишь, вам нельзя, — согласился он с Ар—зовым, и обратился ко мне: — А ви, капитан, тоже объязаны разве напременно из казаками идти?
— Положим, что не обязан.
— Ну, то поедемте вместе?
— Благодарю вас, но я обещал уже моему товарищу.
— Гм… А может, ваш товарищ будет заглавный отдавать вам назад вашево слова?
— Не знаю. Это уже вы у него спросите.
