Впрочемъ, съ темнотой онѣ пошли тише, осторожнѣе, точно бы и сами заботились, какъ бы не сбиться съ дороги. Вскорѣ кучеръ остановилъ ихъ и сталъ копошиться что-то около фонарей.
— Сшьто таково?.. Сынтотамъ?.. Зачэмъ онъ сталъ?.. Эй, ти! какъ тебя?.. Чету? — съ нѣкоторою тревогой и досадливымъ нетерпѣніемъ окликнулъ его Соломонъ Соломоновичъ.
Тотъ, бормоча себѣ подъ носъ, неторопливо сталъ объяснять что-то на счетъ необходимости „лумына̀ре а апрынде“.
— Сшьто таково?.. Богхъ мой!.. лумынары?.. Сшьто онъ болтаетъ, этая сшкатина?
— Свѣчи въ фонаряхъ зажечь хочетъ, пояснилъ я.
— Сшвѣцы?.. Пайшолъ ти вонъ, дурракъ! — нетерпѣливо разразился на него Соломонъ запальчивою бранью: — какой тебѣ лумынары!.. не надо лумынары!.. Гайда!.. Вотъ болванъ! — Пфэ!.. Скажить пазжялуста, это онъ хочетъ, сшьтобъ насъ изъ его лумынары базуки скорѣй замѣтили... Уй, дурракъ какой, романешта безмозглая!.. Гайда, каналья… Живо!
Впрочем, с темнотой они пошли тише, осторожнее, точно бы и сами заботились, как бы не сбиться с дороги. Вскоре кучер остановил их и стал копошиться что-то около фонарей.
— Сшьто таково?.. Сынтотам?.. Зачэм он стал?.. Эй, ти! как тебя?.. Чету? — с некоторою тревогой и досадливым нетерпением окликнул его Соломон Соломонович.
Тот, бормоча себе под нос, неторопливо стал объяснять что-то на счет необходимости „лумына́ре а апрынде“.
— Сшьто таково?.. Богх мой!.. лумынары?.. Сшьто он болтает, этая сшкатина?
— Свечи в фонарях зажечь хочет, пояснил я.
— Сшвецы?.. Пайшол ти вон, дуррак! — нетерпеливо разразился на него Соломон запальчивою бранью: — какой тебе лумынары!.. не надо лумынары!.. Гайда!.. Вот болван! — Пфэ!.. Скажить пазжялуста, это он хочет, сшьтобъ нас из его лумынары базуки скорей заметили... Уй, дуррак какой, романешта безмозглая!.. Гайда, каналья… Живо!
