параллели Хансгольскаго маяка, спуститься болѣе. Въ 8 час. или, вѣрнѣе, за нѣсколько минутъ до 8, когда я пригласилъ г. Хохлова и разсказалъ ему мое предположеніе, г. Хохловъ, не возражая мнѣ, сказалъ: «кажется, ваше превосходительство хотѣли спуститься на одинъ румбъ?»
На это я замѣтилъ, что если спуститься на одинъ румбъ, то, приблизившись ко входу въ Скагерракъ, мы будемъ въ неизвѣстности, не видя ни одного маяка. Предположеніе относительно параллели г. Хохловъ можетъ быть имѣлъ въ виду, но тогда его не произнесъ, какъ самъ изложилъ въ сегодняшнемъ засѣданіи.
Что касается капитана до его нераспорядительности, то я долженъ сказать, что въ продолженіе трехъ лѣтъ я имѣлъ флагъ на судахъ, которыми командовалъ флигель-адъютантъ Кремеръ и, положа руку на сердце, могу свидѣтельствовать, что въ продолженіе этихъ трехъ кампаній я не только не имѣлъ случая замѣтить его нераспорядительности, но не было случая, который возбудилъ бы во мнѣ и мысли о ней. Въ продолженіе этого времени были затруднительные случаи и какъ въ нихъ онъ не терялся, такъ полагаю не потерялся и въ настоящемъ случаѣ, и какъ здѣсь изложилъ, такъ буквально все и исполнилъ. Если принять во вниманіе все то, что было исполнено на фрегатѣ со времени, когда началось первое сомнѣніе въ томъ, что видимый огонь судовой, то едва ли можно дѣйствія его назвать нераспорядительными.
Точно также старшій штурманскій офицеръ Хохловъ, одинъ изъ лучшихъ штурмановъ нашего флота, дѣлаетъ честь своему званію какъ по заботливости, такъ и знанію своего дѣла. Онъ ушелъ внизъ убѣдившись, что огонь судовой. Для него тогда не оставалось въ этомъ никакого сомнѣнія; не сомнѣвались въ этомъ тогда ни капитанъ, ни вахта. Изъ такого общаго убѣжденія въ этомъ и убѣжденія опытнаго старшаго штурманскаго офицера, привыкшаго разсматривать и высматривать огни, въ ежедневную, такъ сказать, обязанность котораго входитъ это высматриваніе — изъ всего этого необходимо заключить, что огонь дѣйствительно былъ совершенно подобенъ судовому.
