виду, что на сѣверѣ ихъ мѣста обитанія первые также темнѣе и крѣпче. Если мы примемъ за общіе признаки небольшой ростъ, свѣтлую, складчатую кожу, маленькія кисти рукъ и ступни, волосы, закручивающіеся въ видѣ перечныхъ зеренъ, а у женщинъ ягодичный жиръ и такъ называемый готтентотскій передникъ, то все это встрѣчается въ болѣе постоянномъ видѣ у бушменовъ; и характеръ ихъ — несомнѣнно болѣе дикій. Хотя нѣкоторыя физическія различія могутъ быть, повидимому, объяснены различными степенями смѣшенія, но рѣзкая противоположность въ образѣ жизни все-таки остается въ своей силѣ. У готтентотовъ существуетъ слѣдующее сказаніе о происхожденіи образа жизни бушменовъ: „въ началѣ было два человѣка: одинъ былъ слѣпой, а другой былъ охотникъ. Охотникъ нашелъ пещеру, откуда выходила дичь и убилъ дѣтенышей. Слѣпой ощупалъ кругомъ, понюхалъ и сказалъ: „это не дичь, а скотъ.“ Затѣмъ онъ сталъ зрячимъ и увидалъ, что это были коровы съ телятами. Онъ выстроилъ краль и обмазалъ себя саломъ, какъ готтентотъ. Охотнику трудно было теперь выслѣживать дичь, и когда онъ увидалъ, что сдѣлалъ другой, онъ захотѣлъ вымазаться и самъ. „Смотри сюда, — сказалъ тотъ, — прежде чѣмъ мазаться, ты долженъ бросить мазь въ огонь.“ Но тогда пламя вспыхнуло и обожгло ему лицо, и онъ былъ радъ, что могъ убѣжать. Другой посмѣялся ему въ слѣдъ и сказалъ: „возьми свою палицу и бѣги въ горы; тамъ ты будешь искать медъ.“ Таково происхожденіе бушменовъ.“
Готтентоты по способу пастьбы скота близко подходятъ къ кафрамъ, имѣютъ много общихъ съ ними нравовъ и обычаевъ и, при всѣхъ физическихъ и лингвистическихъ отличіяхъ отъ нихъ, могутъ быть связаны съ ними въ этнографическомъ отношеніи. Можно усмотрѣть рѣзкое разграниченіе между тѣми и другими въ томъ, что у готтентотовъ коровъ доятъ женщины, что строго воспрещается у кафровъ, хотя замѣчается и у сѣверо-восточныхъ африканцевъ, но значеніе такихъ отдѣльныхъ уклоненій обыкновенно преувеличивается; трудно установить также, что готтентоты могутъ считаться въ большей мѣрѣ поклонниками луны, чѣмъ негры, болѣе склоняющіеся, повидимому, къ почитанію предковъ. Эти пастушескіе народы являются вообще представителями одной и той же культуры. Бушмены, напротивъ, въ этнографическомъ отношеніи стоятъ отъ тѣхъ и другихъ одинаково далеко. Существуетъ мнѣніе, имѣющее многочисленныхъ приверженцевъ, что менѣе рѣзкіе признаки готтентотовъ могутъ быть слѣдствіемъ смѣшенія съ племенами банту, съ которыми они вели одинаковую пастушескую жизнь. Нельзя сомнѣваться и въ томъ, что исчезнувшіе въ настоящее время со сцены гонаки, причислявшіеся къ готтентотамъ, представляли переходъ къ кафрамъ и не только по внѣшнему виду, но и по многимъ словамъ и по смѣшенію стояли ближе къ темнымъ сосѣдямъ. Что касается нынѣшнихъ готтентотовъ, то и Густавъ Фритчъ призналъ для нихъ возможность смѣшенія. Воззрѣніе, будто вообще не существуетъ уже чистыхъ бушменовъ, за исключеніемъ, быть можетъ, самыхъ недоступныхъ частей Африки, высказывалось неоднократно. Сходства, о которыхъ идетъ рѣчь, могли, однако, касаться не однихъ только ближайшихъ сосѣдей, и въ предполагаемыхъ заимствованіяхъ у кафровъ могло заключаться нѣчто общеафриканское. Готтентотскія сказанія чаще всего обращаются къ кафрамъ. Готтентотская русалка, получеловѣкъ, полукайманъ, повторяется у кафровъ подъ именемъ гилигили. Музыкальный инструментъ го̀ра одинаково принадлежитъ обоимъ. Названіе лошади и овцы кафры заимствовали у готтентотовъ. Щелкающіе звуки козовъ, зулусовъ и байеевъ имѣютъ, быть можетъ, одно и то же происхожденіе. Въ этой связи можно припомнить и случайиое появленіе лука и ядовитыхъ стрѣлъ у кафровъ. Признаніе права бушменовъ на землю кафровъ заключается уже въ томъ, что амапонды уступаютъ ненавистнымъ бушменамъ лучшій кусокъ убитой дичи. Безъ сомнѣнія, прежнія переселенія
