что безъ домового обойтись нельзя и что онъ не всегда обнаружитъ свое пребываніе въ домѣ, предусмотрительный хозяинъ старается призвать его. Призывъ происходитъ въ Пасхальную полночь, когда семьяне въ церкви, приблизительно такъ: «выба́чь (извини), дѣ́дька (или братокъ) за турбацію (тревогу), али́ тольки приди ко мнѣ ни зе́ленъ, якъ листина, ни синь, якъ волна на водѣ, ни понуръ, якъ вовкъ; приди такей, якъ я самъ!» Явится двойникъ зовущаго — человѣкъ того же роста, склада и въ тождественной одеждѣ, который прежде всего обусловливаетъ тайну свиданія: ни на яву, ни во снѣ, ни отцу, ни матери, ни на исповѣди зовущій не долженъ выдавать этой тайны, подъ опасеніемъ, что домовой не только прекратитъ посылку добра, но и сожжетъ домъ, которому будетъ благодѣтельствовать. Иные домовики обусловливаютъ, что ихъ гнѣвъ и месть продлятся до четвертаго хозяйскаго поколѣнія; всѣ же они мстятъ вѣроломному хозяину, почему-либо отступившемуся отъ нихъ, да и за всяческое оскорбленіе отъ домашнихъ гнѣваются и взыскиваютъ не съ обидчика, а съ хозяина.
Какъ очевидно, призывъ домового налагаетъ довольно тяжкія обязательства; посему, гораздо лучше не прибѣгать къ призыву и, для успокоенія себя, наблюдать, есть онъ въ домѣ, или нѣтъ, а это можно опредѣлить по домашнимъ благополучіямъ и неблагополучіямъ. Да и не во всякій домъ войдетъ призываемый домовикъ, хотя и потребуетъ выполненія упомянутыхъ условій, а только въ тотъ, который пришелся ему по праву и вкусу, — что сказывается, напр., при переходѣ хозяевъ въ новый домъ: какъ бы ни склоняли его къ переходу, онъ остается въ старомъ домѣ, пока тотъ не разрушится, и тогда перемѣщается въ избранный, къ новымъ хозяевамъ, но не родственнымъ прежнему, все время негодуя на оставившихъ его сожителей и мстя имъ. При обратномъ положеніи дѣла, домовой — благодѣтельный слуга дома, которому достаточно лишь высказать вслухъ свои желанія, но безъ свидѣтелей. Тогда онъ проявляетъ необыкновенную дѣятельность и чуть не ежечасно проситъ работы, — что, повиди-
