Посмотримъ же теперь повнимательнѣе и на одежду сію. Одежду души составляютъ преимущественно нравственно-религіозныя расположенія и чувства укорененныя въ ней, а не одни дѣла. Но какъ тѣ сокровенны, то рѣдко бываютъ поводомъ къ тщеславію и гордости; дѣла же, какъ видимыя, лѣзутъ въ глаза, и будто невольно возбуждаютъ дѣлателя къ самочувствію и самовосхваленію въ себѣ, а свидѣтелей его дѣлъ къ похваленію его вовнѣ, которыя еще крѣпче укрѣпляютъ и глубже углубляютъ самочувствіе и трубленіе предъ собой. Такъ вотъ и разсмотримъ свои дѣла, есть ли въ нихъ и что есть, чѣмъ бы можно было безпрекословно похвалиться.
Припомнимъ, что хвалиться можно только тѣмъ, что прямо отъ нашего исходитъ произволенія и независимо ни отъ чего нами совершается. Но смотри, какъ идутъ дѣла наши? — Какъ они зачинаются? Сходятся обстоятельства и ведутъ къ тому или другому дѣлу, а иной разъ приходитъ на мысль сдѣлать что-либо, — и дѣлаемъ. Но стеченіе обстоятельствъ не отъ насъ, и вспаденіе на мысль сдѣлать что либо тоже, какъ очевидно, не наше: кто-то влагаетъ мысль. Такимъ образомъ зачало или зарожденіе помысла сдѣлать что-либо, въ такихъ случаяхъ, не можетъ или не должно быть предметомъ самохваленія. А такого рода дѣлъ сколько у насъ? Если добросовѣстно разберемъ, почти всѣ сплошь и рядомъ. Вотъ и не чѣмъ хвалиться.
Если можно похвалиться, то только тѣмъ, что мы могли не дѣлать, и однакожъ сдѣлали. Ибо какъ ни сильны бываютъ внутреннія и внѣшнія понужденія на дѣла, рѣшеніе на нихъ всегда есть дѣло нашего произволенія. Но и тутъ рѣшеніе на дѣла добрыя не всегда бываетъ добротно. Добротно это рѣшеніе, когда оно установляется по сознанію воли Божіей на то и другое дѣло, и изъ покорности сей волѣ. Коль же скоро сюда
