наго; ты все же долженъ будешь вступить въ ратоборство, отъ котораго теперь убѣжишь, ища льготной жизни, съ тою только разностію, что тогда оно будетъ для тебя несравненно тяжелѣе, острѣе и болѣзненнѣе, и ктому еще малоуспѣшнѣе.
Если же Господь оставитъ тебя въ рукахъ произволенія твоего и враговъ твоихъ, что тогда? — Не буду повторять, скажу только: припомни; ибо кто этого не знаетъ? Послѣ жизни въ томительныхъ узахъ злыхъ страстей, иногда въ опъяненіи чувственности, но всегда безъ истинныхъ радостей, внезапно постигнетъ часъ смерти, страшно-мучительное состояніе души, которое и слово Божіе не могло изобразить, а сказало только: тогда будутъ взывать: горы падите на насъ (Апок. 6, 16). Сей вопль, начавшись въ часъ смерти, будетъ немолчно продолжаться во все время по смерти до конца міра, и услышится въ моментъ наступленія страшнаго суда, и всегда безполезно. Не будь же столько безуменъ, чтобъ завѣдомо броситься въ вѣчныя адскія муки, бѣжа отъ моментальныхъ подвижническихъ трудовъ и бореній. Но какъ человѣкъ разсудительный и, скажу, расчетливый, лучше теперь подыми недолгіе труды и болѣзни духовнаго ратоборства, чтобъ, побѣдивъ борющихъ, получить вѣнецъ и быть въ единеніи съ Богомъ, и здѣсь, и тамъ — въ царствіи небесномъ.
Глава семнадцатая.
Въ какомъ порядкѣ слѣдуетъ намъ поборать свои страсти.
Премного полезно тебѣ, брате мой, знать добрѣ то, въ какомъ порядкѣ слѣдуетъ тебѣ поборать свои страсти, чтобъ совершать сіе достодолжно, а не просто какъ по-
