Страница:Опыт российской библиографии-2 (Сопиков).djvu/103

онъ посрамленіе къ нѣгѣ, презрѣніе къ праздности; возбранитъ богатству право возвышать на первыя степени въ Государствѣ безпечность, порочность и неспособность. Онъ возможетъ и то сдѣлать, что чувствительнѣйшія забавы и сладчайшія въ жизни удовольствія присвоятся тому, что отъ всѣхъ вообще почитаемо, и со онымъ пойдутъ во срѣтеніе достинству; а пократіней мѣрѣ возможетъ онъ унизить роскошь, и отнять у нее гордыню. Сего довольно: какъ скоро роскошь порабощена будетъ, не поработитъ и она уже бѣдности и не затмитъ добродѣтели. Родится такое добро, которое богатствомъ награждаемо быть неможетъ: воздаяніе и почтеніе отъ всего общества, чины и достоинства предоставятся однѣмъ заслугамъ; золото не загладитъ поношенія и безчестія, а подлая душа не укроется подъ сіяніемъ величавой надмѣнности. Повѣрьте, друзья мои, что роскошь мало такихъ удовольствій имѣетъ, кои бы отъ гордости независимы были. Самый наиболѣе очищенный вкусъ есть поддѣльный, и мнѣніе, сопрягаемое съ ея суетными удовольствіями, есть то, что для нее всего лестнѣе. Разрушь только сіе объ ней мнѣніе, то вдругъ богатство придетъ въ свойственную и существенную цѣну; тогда и обладающій онымъ, буде возхощеть быть почитаемъ, и пріобрѣтеніе его сдѣлать честнымъ, принужденъ будетъ достойнѣйшее изъ него дѣлать употребленіе. Роскошь препятствуетъ богатому человѣку быть щедрымъ; многія надобности дѣлаютъ его корыстолюбивымъ, а сей порокъ есть смѣшеніе всѣхъ страстей, которыя златомъ удовдетворяются. Но естьли и самыя стремительнѣйшія страсти, каковы суть: гордость, высокомѣріе и самая любовь, ибо она послѣдуетъ за славою, могутъ удовлетворены быть безъ