Когда я показал фотографию письма Горемыкину, то он внимательно прочел, спросил, где находится подлинное письмо и, выслушав мой ответ, сказал мне, что он об этом Григория Ефимовича не просил, затем поблагодарил очень любезно меня и просил передать его благодарность Хвостову. О способе приобретения письма я ему сказал, в той же версии, как мы говорили А. А. Вырубовой, не упоминая, конечно, в виду высказанного мною ряда причин, фамилии Кузьминского.[*]
Затем, когда проводился список нового состава государственного совета, А. Н. Хвостов пожелал принять в нем участие для увеличения правого крыла государственного совета, чему правая фракция придавала большое значение, не будучи уверена в том, что Куломзин поддержит их интересы. По этому поводу А. Н. Хвостов сам вел переговоры с некоторыми из членов государственного совета и мне показал, пред своим всеподданнейшим докладом, набросанный им проект списка. Я теперь не помню, кто был намечен А. Н. Хвостовым, но только знаю, что он, по моему совету, включил в список несколько сенаторов из 1-го департамента, из коих прошли только А. А. Римский-Корсаков и П. П. Гарин,[*] хотя я ему возражал против намеченной им кандидатуры Муратова,[*] бывшего только членом совета министерства внутренних дел, указывая на то, что это вооружит против него Муратова, кроме того, являясь в служебном отношении большим служебным поощрением для Муратова, вызовет сильные возражения со стороны Куломзина, но А. Н. Хвостов мне ответил, что он ни Куломзина, ни Горемыкина в свои предположения не посвятит, а доложит их непосредственно государю и укажет, что Муратов нужен для выступлений в государственном совете, как выдающийся партийный оратор. Действительно, А. Н. Хвостову удалось эти назначения провести путем доклада государю, причем предварительно об этом А. Н. Хвостов, будучи со мною у А. А. Вырубовой, в подробностях разъяснил ей значение укрепления правого крыла государственного совета в предстоящую сессию, как необходимого, в интересах трона, противовеса Государственной Думе и указал ей на особенности выдвигаемой им кандидатуры, о чем А. А. Вырубова и обещала доложить во дворце.
В данном случае к содействию Распутина мы не прибегали. В наш период управления министерством внутренних дел начались также разговоры и об уходе гр. Игнатьева, как бы подтверждавшие приведенную мною выше точку зрения кн. Андроникова о предстоящем последовательном уходе всех министров, подписавших означенную выше петицию государю и ей сочувствующих.
Хотя мы и знали отрицательное отношение к деятельности гр. Игнатьева правых фракций Государственной Думы и государственного совета, и Замысловский неоднократно говорил с нами
