родѣ. Третьею причиною многихъ убивствъ суть малодушные и несправедливые страхи и подозрѣнія. Если чьи настоящія или прошедшія дѣла таковы, что онъ не желаетъ имѣть никого свидѣтелемъ ихъ; не желаетъ, чтобъ кто либо зналъ о нихъ, и если другимъ образомъ не можетъ, смертію истребляетъ донощиковъ своихъ. Вотъ предисловіе для сихъ преступленій; къ сему прибавимъ то слово, которое слышатъ и которому вѣрятъ посвящающіеся въ таинства, что есть воздаяніе за дѣла сіи въ адѣ, и виновный возвратясь въ сію жизнь долженъ по естественному закону нести наказаніе и самъ терпѣть то, что сдѣлалъ другимъ и отъ другаго подобнымъ образомъ скончать жизнь свою. Для того, кто внимаетъ сему предисловію и боится сего наказанія, болѣе не нужно распространяться о семъ законѣ. А для непокорныхъ законъ такъ говоритъ: кто злоумышленно и несправедливо убьетъ кого нибудь изъ своихъ единоплеменныхъ; тотъ во первыхъ лишается всѣхъ правъ, и присутствіемъ своимъ не долженъ осквернять ни храма, ни торжища, ни пристани, ни другаго какого сборища, запрещаютъ ли сіе виновному другіе или не запрещаютъ. Законъ сіе запрещаетъ, и онъ запрещаетъ за весь городъ; такъ всегда думали, такъ будутъ думать. Ктожь изъ родныхъ и двоюродныхъ ближайшихъ къ убитому не только не воспрещаетъ, но и не пре-
роде. Третьею причиною многих убийств суть малодушные и несправедливые страхи и подозрения. Если чьи настоящие или прошедшие дела таковы, что он не желает иметь никого свидетелем их; не желает, чтоб кто-либо знал о них, и, если другим образом не может, смертью истребляет доносчиков своих. Вот предисловие для сих преступлений; к сему прибавим то слово, которое слышат и которому верят посвящающиеся в таинства, что есть воздаяние за дела сии в аде, и виновный возвратясь в сию жизнь должен по естественному закону нести наказание и сам терпеть то, что сделал другим и от другого подобным образом скончать жизнь свою. Для того, кто внимает сему предисловию и боится сего наказания, более не нужно распространяться о сем законе. А для непокорных закон так говорит: кто злоумышленно и несправедливо убьет кого-нибудь из своих единоплеменных; тот, во-первых, лишается всех прав, и присутствием своим не должен осквернять ни храма, ни торжища, ни пристани, ни другого какого сборища, запрещают ли сие виновному другие или не запрещают. Закон сие запрещает, и он запрещает за весь город; так всегда думали, так будут думать. Кто ж из родных и двоюродных ближайших к убитому не только не воспрещает, но и не пре-
