родственники его какъ съ мужеской, такъ и съ женской стороны до внучатныхъ, сошедшись вмѣстѣ, постановляютъ наслѣдника городу въ одинъ изъ пяти тысячъ сорока домовъ, вмѣстѣ съ законоблюстителями и жрецами, разсуждая, что такой домъ не принадлежитъ ни живущему въ немъ, ни цѣлому роду его, но есть собственность цѣлаго города, которой долженъ содержать свои домы благочестивѣйшими и во всякомъ щастіи. Но если какой нибудь изъ сихъ домовъ вмѣстѣ и нечестіемъ осквернится и подвергнется нещастью, такъ что владѣвшій имъ, не оставить послѣ себя дѣтей, но или неженатый или женившись, бездѣтнымъ умретъ, умретъ за произвольное убивство или за другое смертное преступленіе противъ Боговъ, или противъ гражданъ; или если кто бездѣтный убѣжитъ навсегда: то домъ его по закону прежде очищается и бываетъ освященъ; потомъ ближніе его вмѣстѣ съ законоблюстителями сошедшись, разсматриваютъ племя отличнѣйшее въ городѣ своею добродѣтелію и счастіемъ, въ которомъ дѣти многочисленны; изъ сего племени избираютъ одного и усыновляютъ отцу убитаго, или старшему въ родѣ, какъ собственнаго сына; назвавъ его ихъ именемъ, помолившись, чтобъ онъ содѣлался отцомъ, хозяиномъ и исполнителемъ благочестія и жертвоприношеній и былъ щастливѣе свое-
родственники его как с мужеской, так и с женской стороны до внучатных, сошедшись вместе, постановляют наследника городу в один из пяти тысяч сорока домов, вместе с законоблюстителями и жрецами, рассуждая, что такой дом не принадлежит ни живущему в нём, ни целому роду его, но есть собственность целого города, который должен содержать свои дома благочестивейшими и во всяком счастье. Но если какой-нибудь из сих домов вместе и нечестием осквернится, и подвергнется несчастью, так что владевший им не оставить после себя детей, но или неженатый, или женившись, бездетным умрет, умрет за произвольное убийство или за другое смертное преступление против богов или против граждан; или если кто бездетный убежит навсегда: то дом его по закону прежде очищается и бывает освящен; потом ближние его, вместе с законоблюстителями сошедшись, рассматривают племя отличнейшее в городе своею добродетелью и счастьем, в котором дети многочисленны; из сего племени избирают одного и усыновляют отцу убитого или старшему в роде как собственного сына; назвав его их именем, помолившись, чтоб он соделался отцом, хозяином и исполнителем благочестия и жертвоприношений и был счастливее свое-
