чихъ, которою услаждаются люди отличнѣйшіе, украшенные достаточнымъ просвѣщеніемъ; особенно, которою услаждается мужъ, добродѣтелію и воспитаніемъ всѣхъ превосходящій. Добродѣтель необходима для сихъ судей; они должны быть одарены не только благоразуміемъ, но и мужествомъ. Не прилично судьѣ, приступая къ рѣшенію, учиться отъ самаго театра; его устрашитъ шумъ народа и собственное невѣжество. Неопытный, по малодушію и слабости, изъ сихъ устъ, коими онъ призывалъ Бога, вступая въ сіе званіе, изъ сихъ устъ, къ стыду своему, онъ произнесетъ несправедливый приговоръ. Справедливость требуетъ, чтобъ онъ возсѣдалъ не ученикомъ, но учителемъ народа, и противился бы тѣмъ, кои, отступая отъ всякаго приличія и правильности, доставляютъ зрителямъ удовольствія. Древнимъ Еллинскимъ закономъ позволялось толпѣ зрителей, какъ нынѣ дѣлается въ Сициліи и въ Италіи, отличать рукоплесканіемъ побѣдителя. Сіе вовлекло въ гибель самихъ поетовъ, кои стали соображаться съ худымъ вкусомъ народа, сдѣлавшагося собственнымъ своимъ учителемъ; сіе погубило также удовольствіе самаго театра. Вмѣсто того, чтобъ видѣть нравы и характеры благороднѣйшіе, выше обыкновенныхъ, и получать чистѣйшее наслажденіе, нынѣ поступаютъ со-
чих, которою услаждаются люди отличнейшие, украшенные достаточным просвещением; особенно, которою услаждается муж, добродетелью и воспитанием всех превосходящий. Добродетель необходима для сих судей; они должны быть одарены не только благоразумием, но и мужеством. Не прилично судье, приступая к решению, учиться от самого театра; его устрашит шум народа и собственное невежество. Неопытный, по малодушию и слабости, из сих уст, коими он призывал Бога, вступая в сие звание, из сих уст, к стыду своему, он произнесет несправедливый приговор. Справедливость требует, чтоб он восседал не учеником, но учителем народа, и противился бы тем, кои, отступая от всякого приличия и правильности, доставляют зрителям удовольствия. Древним эллинским законом позволялось толпе зрителей, как ныне делается в Сицилии и в Италии, отличать рукоплесканием победителя. Сие вовлекло в гибель самих поэтов, кои стали соображаться с худым вкусом народа, сделавшегося собственным своим учителем; сие погубило также удовольствие самого театра. Вместо того, чтоб видеть нравы и характеры благороднейшие, выше обыкновенных, и получать чистейшее наслаждение, ныне поступают со-
