— 261 мастію переходитъ къ старшему въ семьѣ, который считается представителемъ си, 'держателемъ правъ и обязанностей семейныхъ. такъ что послѣ умершаго—брату его. а не сыну принадлежитъ первое мѣсто. Но семьи дробятся и обособляются все болѣе и болѣе, съ умноженіемъ склонности къ раздѣламъ, и тутъ выступаетъ впередъ новое начало, по которому наслѣдственное право идетъ тѣмъ же путемъ, какимъ передается кровь родственная, т. е. не въ сторону и не вверхъ, а внизъ, къ дѣтямъ умершаго.
При этомъ надлежитъ отмѣтить слѣдующія особенности.
Право сыновей на наслѣдованіе состоитъ иногда въ зависимости отъ того обстоятельства, существуетъ ли въ минуту смерти дѣйствительная, совокупная связь но имуществу между отцомъ и дѣтьми, или связь эта уже прекратилась. Отсюда различіе въ правахъ между дѣтьми, которыя при жизни отца отдѣлились уже отъ сожительства съ нимъ, получили отъ него удѣлъ и основали собственное свое хозяйство, и тѣми дѣтьми, которыя во время смерти отца состояли еще въ составѣ общаго хозяйства, сожительствовали въ одномъ домѣ, нс раздѣленныя (въ отношеніи къ дочери предполагался выдѣлъ при жизни отца, по случаю замужества). Въ началѣ обычай клонился къ тому, чтобы неотдѣленныя дѣти вовсе исключали изъ наслѣдства дѣтей, уже отдѣленныхъ, но потомъ строгость этого начала смягчается до уравненія долей между отдѣленными и неотдѣлевными.
Отцу наслѣдуетъ сынъ. Повсюду въ началѣ это правило разумѣлось въ такой строгости, что живой сынъ исключалъ вовсе сыновей другого сына, уже умершаго, такъ что когда въ минуту смерти вотчинникъ оставлялъ послѣ себя одного сына и впукові отъ другого сына, прежде умершаго, то послѣдніе не имѣли права на наслѣдство при дядѣ. Новое европейское право долго не признавали давно извѣстнаго въ римскомъ законѣ права представленіи, въ силу коего ближайшіе потомки лица, которое было бы ближайшимъ наслѣдникомъ, если бы въ минуту открытія наслѣдства находилось въ живыхъ, заступаютъ его мѣсто.
Право представленія, издавна сознанное въ Римѣ, было въ началѣ совсѣмъ чуждо германскому сознанію, и считалось въ противорѣчіи съ принятымъ мнѣніемъ, что кто ближе къ родителю, тотъ ближе къ наслѣдству (пйііег аш Gut. niiher am Blut); поэтому не допускались даже внуки, умершаго сына дѣти, къ участію въ наслѣдствѣ дѣда, когда у него былъ живой сынъ наслѣдникъ.
