побери! Обманомъ два каменныхъ дома нажилъ, а остальные два каменные дома приходится истиной наживать!
И началъ онъ каждый день читателя истиной донимать! Нѣтъ дифтерита да и шабашъ! И кутузокъ нѣтъ, и пожаровъ нѣтъ; если же и выгорѣлъ Конотопъ, такъ послѣ пожара онъ еще лучше выстроился. А урожай, благодаря наступившимъ теплымъ дождямъ, оказался такой, что и сами ѣли-ѣли, да наконецъ и нѣмцамъ стали подъ столъ бросать: подавись!
Но что̀ всего замѣчательнѣе — печатаетъ газетчикъ только истину, а за строку все пять копѣекъ платитъ. И истина въ цѣнѣ упала съ тѣхъ поръ, какъ стали ею распивочно торговать. Выходитъ, что истина, что обманъ — все равно, цѣна грошъ. А газетные столбцы не только не сдѣлались оттого скучнѣе, но еще больше оживились. Потому что вѣдь ежели благораствореніе воздуховъ вплотную раздѣлывать начать — это такая картина выйдетъ, что отдай все да и мало!
Наконецъ читатель окончательно отрезвился и прозрѣлъ. И прежде ему недурно жилось, когда онъ обманъ за истину принималъ, а теперь ужъ и совсѣмъ отъ сердца отлегло. Въ булочную зайдетъ — тамъ ему говорятъ: „надо-быть современемъ хлѣбъ дешевъ будетъ“; въ курятную лавку заглянетъ — тамъ ему говорятъ: „надобыть современемъ рябчики ни по чемъ будутъ“!
— Ну, а покудова какъ?
— Покудова рубль двадцать копѣечекъ за пару!
Вотъ какой, съ Божьею помощью, поворотъ!
И вотъ однажды вышелъ легковѣрный читатель франтомъ на улицу. Идетъ, „въ надеждѣ славы и добра“, и тросточкой помахиваетъ: знайте, молъ, что отнынѣ я вполнѣ обезпеченъ!
Но на этотъ разъ, какъ на грѣхъ, произошло слѣдующее:
Не успѣлъ онъ нѣсколько шаговъ сдѣлать, какъ случилась юридическая ошибка, и его посадили въ кутузку.
Тамъ онъ цѣлый день просидѣлъ не ѣвши. Потому что хоть его и потчивали, но онъ посмотрѣлъ-посмотрѣлъ, да только молвилъ: „вотъ они, урожаи-то наши, каковы!“
Тамъ же онъ схватилъ дифтеритъ.
Разумѣется, на другой день юридическая ошибка объяснилась,
