Страница:Полное собрание сочинений Н. С. Лескова. Т. 5 (1902).pdf/15

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана


ГЛАВА ВТОРАЯ.

Бывшій конэсеръ Иванъ Северьянычъ, господинъ Флягинъ, началъ свою повѣсть такъ:

— Я родился въ крѣпостномъ званіи и происхожу изъ дворовыхъ людей графа К. изъ орловской губерніи. Теперь эти имѣнія при молодыхъ господахъ расплылись, но при старомъ графѣ были очень значительны. Въ селѣ Г., гдѣ самъ графъ изволилъ жить, былъ громадный великій домина, флигеля для пріѣзду, театръ, особая кегельная галлерея, псарня, живые медвѣди на столбу сидѣли, оранжереи, сады, свои пѣвчіе концерты пѣли, свои актеры всякія сцены представляли; были свои ткацкія и всякія свои мастерства содержались; но болѣе всего обращалось вниманіе на конный заводъ. Ко всякому дѣлу были приставлены особые люди, но конюшенная часть была еще въ особомъ вниманіи и все равно какъ въ военной службѣ отъ солдата въ прежнія времена кантонистъ происходилъ, чтобы сражаться, такъ и у насъ отъ кучера шелъ кучеренокъ, чтобы ѣздить, отъ конюха — конюшонокъ, чтобы за лошадьми ходить, а отъ кормового мужика кормовикъ, чтобы съ гумна на ворки кормъ возить. Мой родитель былъ кучеръ Северьянъ, и хотя приходился онъ не изъ самыхъ первыхъ кучеровъ, потому что у насъ ихъ было большое множество; но, однако, онъ шестерикомъ правилъ, и въ царскій проѣздъ одинъ разъ въ седьмомъ номерѣ былъ и старинною синею ассигнаціею жалованъ. Отъ родительницы своей я въ самомъ юномъ сиротствѣ остался и ее не помню, потому какъ я былъ у нея молитвенный сынъ, значитъ, она, долго дѣтей не имѣя, меня себѣ у Бога все выпрашивала, и какъ выпросила, такъ сейчасъ же, меня породивши, и умерла, оттого, что я произошелъ на свѣтъ съ необыкновенною большою головою, такъ что меня поэтому и звали не Иванъ Флягинъ, а просто Голованъ. Живучи при отцѣ на кучерскомъ дворѣ, всю жизнь свою я проводилъ на конюшнѣ, и тутъ я постигъ тайну познанія въ животномъ и, можно сказать, возлюбилъ коня, потому что маленькимъ еще на четверенькахъ я у лошадей промежъ ногъ ползалъ и онѣ меня не увѣчили, а подросъ — такъ и совсѣмъ съ ними спознался. Заводъ у насъ былъ отдѣльно, — конюшни отдѣльно, и мы, конюшенные люди, до завода не касались, а получали оттуда готовыхъ воспи-


Тот же текст в современной орфографии
ГЛАВА ВТОРАЯ.

Бывший конэсер Иван Северьяныч, господин Флягин, начал свою повесть так:

— Я родился в крепостном звании и происхожу из дворовых людей графа К. из орловской губернии. Теперь эти имения при молодых господах расплылись, но при старом графе были очень значительны. В селе Г., где сам граф изволил жить, был громадный великий домина, флигеля для приезду, театр, особая кегельная галерея, псарня, живые медведи на столбу сидели, оранжереи, сады, свои певчие концерты пели, свои актеры всякие сцены представляли; были свои ткацкие и всякие свои мастерства содержались; но более всего обращалось внимание на конный завод. Ко всякому делу были приставлены особые люди, но конюшенная часть была еще в особом внимании и все равно как в военной службе от солдата в прежние времена кантонист происходил, чтобы сражаться, так и у нас от кучера шел кучеренок, чтобы ездить, от конюха — конюшонок, чтобы за лошадьми ходить, а от кормового мужика кормовик, чтобы с гумна на ворки корм возить. Мой родитель был кучер Северьян, и хотя приходился он не из самых первых кучеров, потому что у нас их было большое множество; но, однако, он шестериком правил, и в царский проезд один раз в седьмом номере был и старинною синею ассигнациею жалован. От родительницы своей я в самом юном сиротстве остался и ее не помню, потому как я был у нее молитвенный сын, значит, она, долго детей не имея, меня себе у Бога все выпрашивала, и как выпросила, так сейчас же, меня породивши, и умерла, оттого, что я произошел на свет с необыкновенною большою головою, так что меня поэтому и звали не Иван Флягин, а просто Голован. Живучи при отце на кучерском дворе, всю жизнь свою я проводил на конюшне, и тут я постиг тайну познания в животном и, можно сказать, возлюбил коня, потому что маленьким еще на четвереньках я у лошадей промеж ног ползал и они меня не увечили, а подрос — так и совсем с ними спознался. Завод у нас был отдельно, — конюшни отдельно, и мы, конюшенные люди, до завода не касались, а получали оттуда готовых воспи-