Не говори, мой другъ: «Она меня забудетъ:
Измѣнчивъ времени всемощнаго полетъ!
Измученной души напрасный жаръ пройдетъ
И образъ роковой преслѣдовать не будетъ
5 Очей задумчивыхъ, свободнѣй и смѣлѣй
Вздохнетъ младая грудь, замедленныхъ рѣчей
Польется снова токъ блистательный и сладкій,
Ланиты расцвѣтутъ, — и въ зеркало украдкой
Невольно станетъ взоръ съ вопросомъ забѣгать, —
10 Опять весна въ груди и счастіе опять!»
Мой милый, не лелѣй прекраснаго обмана:
Въ душѣ мечтательной смертельна эта рана!
Видалъ ли ты въ лѣсахъ подъ тѣнію дубовъ
Съ винтовками въ рукахъ засѣвшихъ шалуновъ,
15 Когда съ холмовъ крутыхъ, окрестность оглашая,
Несется горячо согласныхъ гончихъ стая
И, празднымъ юношамъ дріадъ жестокихъ дань,
Уже изъ-за кустовъ выскакиваетъ лань?
Вотъ-вотъ и выстрѣлы — и въ переливахъ дыма
20 Еще быстрѣе лань, какъ будто невредима,
Проклятьямъ вопреки и хохоту стрѣлковъ,
Уносится во мглу безбрежную лѣсовъ, —
Но ловчій опытный ужъ на позывъ побѣдный
Къ сомкнувшимся губамъ рожокъ подноситъ мѣдный.
Не говори, мой друг: «Она меня забудет:
Изменчив времени всемощного полет!
Измученной души напрасный жар пройдет
И образ роковой преследовать не будет
5 Очей задумчивых, свободней и смелей
Вздохнет младая грудь, замедленных речей
Польется снова ток блистательный и сладкий,
Ланиты расцветут, — и в зеркало украдкой
Невольно станет взор с вопросом забегать, —
10 Опять весна в груди и счастие опять!»
Мой милый, не лелей прекрасного обмана:
В душе мечтательной смертельна эта рана!
Видал ли ты в лесах под тению дубов
С винтовками в руках засевших шалунов,
15 Когда с холмов крутых, окрестность оглашая,
Несется горячо согласных гончих стая
И, праздным юношам дриад жестоких дань,
Уже из-за кустов выскакивает лань?
Вот-вот и выстрелы — и в переливах дыма
20 Еще быстрее лань, как будто невредима,
Проклятьям вопреки и хохоту стрелков,
Уносится во мглу безбрежную лесов, —
Но ловчий опытный уж на позыв победный
К сомкнувшимся губам рожок подносит медный.
