Страница:Полное собрание стихотворений А. А. Фета. Т. 1 (1901).djvu/80

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница не была вычитана


LXXII

ныхъ оконъ, даетъ доступъ всѣмъ равнодушнымъ, а быть-можетъ и враждебнымъ взорамъ съ улицы; но было бы несправедливо заключать, что онъ освѣщаетъ комнаты не для друзей, а въ ожиданіи взглядовъ толпы. Послѣ трогательнаго и высокознаменательнаго для насъ сочувствія друзей къ пятидесятилѣтію нашей музы, жаловаться на ихъ равнодушіе намъ, очевидно, невозможно; что же касается до массы читателей, устанавливающей такъ называемую популярность, то эта масса совершенно права, раздѣляя съ нами взаимное равнодушіе: намъ другъ у друга искать нечего. Раскрывая небольшое окошечко четвертаго выпуска въ крайне ограниченномъ числѣ экземпляровъ, мы только желаемъ сказать друзьямъ, что всегда рады ихъ встрѣтить и что за нашимъ окномъ Вечерніе Огни еще не погасли окончательно» (II, 492).

Если, однако, смотрѣть на художника только какъ на художника, на артиста, то героическая роль его, даже при ея высшей идеализаціи, дастъ намъ образъ жреца, но не пророка, не учителя, не трибуна. Главная добродѣтель, отличающая этотъ стоическій образъ,—неколебимая вѣрность; главный подвигъ, данный на долю жреца, — священнодѣйствіе, невозмутимое никакими внѣшними треволненіями; пользуясь сравненіемъ Шопенгауера, можно сказать, что это—солнечный лучъ, перерѣзающій ураганъ въ любомъ направленіи и котораго не можетъ ни отклонить, ни разсѣять, ни поколебать никакой ураганъ. И дѣйствительно, самъ Фетъ любилъ представлять себя жрецомъ, одиноко и благоговѣйно священнодѣйствующимъ подъ шумъ близкаго ярмарочнаго разгула: