325 Подобно орлу, поднимающемуся все выше и выше, въ верхніе слои атмосферы, гдѣ она уже теряетъ свою плотность, мы сами находимся въ области гипотезъ, паря надъ таинственными горизонтами будущаго. Если Земля просуществуетъ достаточно большое число столѣтій, то возможно также, что она упадетъ на Солнце. „Созданная,—говоря словами Тиндаля,—разницей въ положеніи притягивающихъ массъ, потенціальная энергія тяготѣнія была первоначальной формой всякой энергіи во вселенной. Подобно тому, какъ гири часовъ опускаются до самаго низкаго положенія, изъ котораго не могутъ выйти, если имъ не будетъ сообщена новая энергія, точно также съ теченіемъ вѣковъ всѣ планеты должны поочереди упасть на Солнце и произвести тамъ во много тысячъ разъ больше тепла, чѣмъ его произвела бы сожженная масса угля того же количества. Какова бы ни была окончательная судьба этой теоріи, она опредѣляетъ условія, при которыхъ могло бы образоваться Солнце, и указываетъ, что въ силѣ притяженія, дѣйствующей на темную матерію, находится источникъ, изъ котораго могутъ произойти всѣ свѣтила".
Математикъ и физіологъ Гельмгольцъ, принимая, по теоріи Канта и Лапласа, что вещество туманности, изъ которой образовалась солнечная система, было первоначально очень разрѣжено, опредѣлилъ количество теплоты, которая должна была получиться черезъ уплотненіе, благодаря чему образовалось Солнце, Земля и планеты. Если принять удѣльную теплоту воды за теплоемкость этой уплотнявшейся массы, то поднятіе температуры, благодаря механическому образованію Солнца, доходило бы до 28 милліоновъ градусовъ! Окончательнаго сгущенія космической пыли, разсѣянной въ пространствѣ, вполнѣ достаточно, чтобы образовать новые міры.
Итакъ, въ концѣ концовъ, мы можемъ быть увѣрены, что въ природѣ имѣются въ запасѣ возрождающія силы, подобно тому, какъ въ ея власти находятся и силы разрушительныя. Для нея время ничего не значитъ. Дѣло, требующее для своего выполненія сотни тысячъ лѣтъ, такъ же точно опредѣлено н разсчитано, какъ и дѣло, выполняемое въ одну минуту. Говоря безусловно, существуетъ только вѣчность, а время—относительный ея видъ. Что касается человѣческой личности, ея безсмертія и воскресенія, то для насъ наибольшій интересъ заключается въ томъ, чтобы узнать, въ чемъ состоитъ сущность духа. Каждый изъ атомовъ, составляющихъ наше тѣло, не уничтожается, а постоянно переходитъ отъ одного воплощенія къ другому. Логика заставляетъ насъ думать, что наша внутренняя сила, наша психическая монада, наше индивидуальное я, также не уничтожаемы; и этотъ выводъ даже достовѣрнѣе перваго. Цо при какихъ условіяхъ она существуетъ? Въ какихъ формахъ можетъ воплощаться? Что представляли мы собой до рожденія, и что сдѣлается съ нами послѣ, смерти? Астрономія даетъ намъ первый отвѣтъ, достойный величія природы и соотвѣтствующій нашимъ внутреннимъ влеченіямъ. Но этотъ отвѣтъ есть только слѣдствіе психологическаго рѣшенія! Пусть философы подражаютъ астрономамъ! Пусть работаютъ надъ фактами, а не надъ словами,—и настанетъ день, когда покрывало Изиды спадетъ съ нашихъ душъ, такъ законно жаждущихъ истины. Положительная наука, и только она одна отвѣтитъ: жизнь всеобща и вѣчна. >.
