ріи, сдѣлалъ счетъ убитымъ и раненымъ при 4-хъ орудіяхъ, находившихся въ дѣйствіи, и потомъ расположился близъ самаго города, при чемъ занялъ для себя съ артиллеристами мѣсто у стѣны большаго каменнаго дома, стоявшаго при въѣздѣ, на краю улицы; тутъ приладились мы безъ балагановъ, развели веселые огни, и заварили кашицу. Пламень распространялся по всему городу, при чемъ слышны были иногда взрывы и выстрѣлы. Около насъ валялись убитые и полумертвые Французы. Передъ нами, по дорогѣ взадъ и впередъ, безпрестанно ѣздили и ходили. Отъ пожарнаго и бивачнаго огня было такъ свѣтло, какъ въ торжественные дни отъ иллюминаціи. Мы точно торжествовали славную для насъ побѣду, при чемъ уже видѣли свое превосходство надъ страшнымъ непріятелемъ, и надѣялись вскорѣ увидѣть послѣднее его истребленіе. Къ нашему огоньку подъѣзжали офицеры погрѣться, или выпить стаканъ чаю съ черствыми сухарями, которые оставались у насъ единственными кормильцами; но удовольствіе, что гонимъ непріятеля изъ отечества, замѣняло всѣ лакомства.
Между многими гостями, къ нашему огоньку подсѣлъ одинъ мушкетеръ Перновскаго полка, раненый въ руку, и держав-
