танъ Семчевскій, посланный съ ротою въ ближайшій лѣсъ, привелъ, послѣ нѣсколькихъ выстрѣловъ, человѣкъ 50 плѣнныхъ. Въ пѣхотныхъ ротахъ тогда у насъ было не болѣе какъ по 80 человѣкъ; въ иныхъ полкахъ считалось отъ 300 до 500 на лицо; бригада пѣхоты казалась баталіономъ, а цѣлая дивизія какъ одинъ полкъ. По этой причинѣ, можетъ быть, взяли нашъ 4-й Корпусъ изъ авангарда, и мы не приняли никакого участія въ пораженіи Корпусовъ Вице-Короля, Маршаловъ Даву и Нея; только подбирали въ плѣнъ разбитыхъ и разсѣянныхъ. Такимъ образомъ, 4-й Корпусъ, въ продолженіе трехъ дней, собралъ безъ драки плѣнныхъ тысячь до четырехъ; это обстоятельство весьма замѣчательно въ лѣтописяхъ Военнаго Искуства, и оправдываетъ дальновидность Фельдмаршала. Плѣнные—изнуренные, обгорѣлые, въ оборванныхъ шинелькахъ, подъ измятыми киверами, съ подвязанными ушами, и въ безобразной обуви—являли намъ плачевные остатки великой и нѣкогда страшной арміи завоевателя Европы. Они чрезвычайно были напуганы Казаками, которые не давали имъ покоя ни днемъ ни ночью.
Между тѣмъ произошла перемѣна въ артиллеріи нашего Корпуса. Капитанъ Фи-
