зывалъ, какъ онъ отнялъ эту драгоцѣнность, подъ прикрытіемъ своихъ карабинеровъ, заколовшихъ знаменщика, и спѣшилъ съ своимъ трофеемъ къ Графу Ланжерону. Далѣе, на высотахъ Плагвица, увидѣлъ я большое стеченіе военныхъ; туда отводили всѣхъ плѣнниковъ, между которыми находился и Дивизіонный Генералъ Пюто. Онъ сидѣлъ еще на лошади, а вокругъ него плѣнные штабъ- и оберъ-офицеры стояли съ почтительностію передъ Графомъ Ланжерономъ, который весело разговаривалъ съ Французскимъ Генераломъ. Жаль было смотрѣть на этого плѣнника: почтенное лицо его выражало всю горесть несчастія.... Въ приказѣ Графа Ланжерона, которымъ предписывалось объ этой побѣдѣ произвести въ полкахъ молебствіе, означено было взятыхъ въ плѣнъ: Генераловъ 2, штабъ и оберъ-офицеровъ 70, рядовыхъ 4000; сверхъ того 4 знамени и 22 пушки. Уронъ съ нашей стороны убитыми и ранеными не болѣе 50.—Врядъ-ли кому когда-либо доставалась такъ дешево побѣда.
По рѣкѣ, гибельной для Французовъ, отъ нашего берега до города плавали потонувшіе Французы, и тѣ, которые на лошадяхъ еще думали спастись. Казаки многихъ находили притаившимися по всему берегу подъ деревьями, или на деревьяхъ.
