улицахъ видѣли множество убитыхъ, почти юношей, въ бѣлыхъ курточкахъ съ синими и сѣрыми воротниками: это они такъ отчаянно защищались! Нашихъ много было убитыхъ. Всего потеряли мы, при одной деревнѣ Шёнфельдъ, до 4,000 убитыми и ранеными, большею частію изъ 10-го Корпуса; въ томъ числѣ убитъ храбрый Генералъ Ревенъ. Французы должны были потерять не менѣе насъ. Шёнфельдъ небольшая деревня, за важность своего мѣстоположенія дорого стоила обѣимъ враждующимъ силамъ. Наша рота артиллеріи потеряла до 30 челов. и около 45 лошадей. Это сраженіе для насъ было столь-же горячо и убійственно, какъ при Островно, въ Россіи. Я, по счастію, уцѣлѣлъ, и только шинель моя во многихъ мѣстахъ была пробита. Въ то время когда моя полубатарея становилась противъ Шёнфельда, изъ за угла кладбища выскочилъ заяцъ. Канонеры не утерпѣли, чтобы не поаукать по немъ, и когда я сталъ имъ выговаривать, то старый бомбардиръ сказалъ мнѣ: «Бѣда была-бы намъ, Ваше Благородіе, если-бы косой залетѣлъ на нашу батарею.»
Между тѣмъ какъ у насъ происходила упорная драка въ Шёнфельдѣ, большая союзная армія наступала на центръ Наполеоновой позиціи, утвердившійся въ Пробст-
