Мальвина, гдѣ ты съ твоими пѣснями, съ тихимъ звукомъ твоихъ шаговъ? Близко-ли ты, сынъ Альпина[1], гдѣ дочъ Тоскара? Я проходилъ, сынъ Фингала, мимо мшистыхъ стѣнъ Торъ Луты[2]. He было больше дыма надъ жилищемъ, безмолвіе царило въ лѣсу и на холмѣ. Замолкли звуки охоты, я видѣлъ дочерей лука. Я спросилъ ихъ о Мальвинѣ, но онѣ не отвѣчали мнѣ, онѣ отвернулись отъ меня, облако печали омрачило ихъ красоту. Онѣ походили на звѣзды, которыя въ дождливую ночь слабо мерцаютъ во мглѣ надъ холмомъ.
Мирно отдыхай, прекрасный лучъ, рано скрылся ты за наши холмы! Плавно удалилась ты, какъ луна покидаетъ голубыя дрожащія волны. Но ты оставила насъ во мракѣ, первая изъ дѣвъ Луты. Мы сидимъ на скалѣ, гдѣ все безмолвно и только свѣтъ огненнаго метеора мелькаетъ во тьмѣ. Рано скрылась Мальвина, дочь щедраго Тоскара! Но ты встаешь, подобно лучу востока, среди тѣней твоихъ друзей, когда они сидятъ въ твоихъ бурныхъ залахъ, жилищахъ грома. Туча повисла надъ Коной, ея голубые края волнисты, она еще высоко надъ землей, и подъ нею вѣтры расправляютъ свои крылья, — въ ней жилище Фингала, тамъ герой сидитъ во мракѣ, у него въ рукѣ воздушное копье, его щитъ полузакрытъ облаками, онъ подобенъ темнѣющей лунѣ, когда одна ея половина скрывается въ волнахъ и свѣтитъ тускло на поле.
Въ туманѣ друзья окружаютъ короля, они слушаютъ пѣніе Уллина, онъ играетъ на едва виднѣющейся арфѣ, онъ возвышаетъ свой слабый голосъ, меньшіе герои тысячею метеоровъ освѣщаютъ воздушный дворецъ. Мальвина появляется въ туманѣ, румянецъ покрываетъ ея щеки. Она смотритъ на незнакомыя лица своихъ отцовъ, она смотритъ въ сторону влажными отъ слезъ глазами. «Рано приходишь ты, говоритъ Фингалъ, — дочь щедраго Тоскара. Горе поселилось въ залахъ Луты, мой престарѣлый сынъ печаленъ. Я слышу вѣтеръ Коны, привыкшій развѣвать твои тяжелыя кудри, онъ принесся въ залы, но тебя тамъ нѣтъ, онъ печально звучитъ въ оружіи твоихъ отцовъ. Несись на своихъ звучащихъ крыльяхъ, о вѣтеръ, вздыхай
- ↑ Аlріn былъ бардъ Фингала; о немъ ли говорится — сказать трудно.
- ↑ Tor-Lutha, т. е. укрѣпленіе на Лютѣ.
Мальвина, где ты с твоими песнями, с тихим звуком твоих шагов? Близко ли ты, сын Альпина[1], где доч Тоскара? Я проходил, сын Фингала, мимо мшистых стен Тор Луты[2]. He было больше дыма над жилищем, безмолвие царило в лесу и на холме. Замолкли звуки охоты, я видел дочерей лука. Я спросил их о Мальвине, но они не отвечали мне, они отвернулись от меня, облако печали омрачило их красоту. Они походили на звезды, которые в дождливую ночь слабо мерцают во мгле над холмом.
Мирно отдыхай, прекрасный луч, рано скрылся ты за наши холмы! Плавно удалилась ты, как луна покидает голубые дрожащие волны. Но ты оставила нас во мраке, первая из дев Луты. Мы сидим на скале, где всё безмолвно и только свет огненного метеора мелькает во тьме. Рано скрылась Мальвина, дочь щедрого Тоскара! Но ты встаешь, подобно лучу востока, среди теней твоих друзей, когда они сидят в твоих бурных залах, жилищах грома. Туча повисла над Коной, её голубые края волнисты, она еще высоко над землей, и под нею ветры расправляют свои крылья, — в ней жилище Фингала, там герой сидит во мраке, у него в руке воздушное копье, его щит полузакрыт облаками, он подобен темнеющей луне, когда одна её половина скрывается в волнах и светит тускло на поле.
В тумане друзья окружают короля, они слушают пение Уллина, он играет на едва виднеющейся арфе, он возвышает свой слабый голос, меньшие герои тысячею метеоров освещают воздушный дворец. Мальвина появляется в тумане, румянец покрывает её щеки. Она смотрит на незнакомые лица своих отцов, она смотрит в сторону влажными от слез глазами. «Рано приходишь ты, говорит Фингал, — дочь щедрого Тоскара. Горе поселилось в залах Луты, мой престарелый сын печален. Я слышу ветер Коны, привыкший развевать твои тяжелые кудри, он принесся в залы, но тебя там нет, он печально звучит в оружии твоих отцов. Несись на своих звучащих крыльях, о ветер, вздыхай
